Очнулась Таня от укоряющего голоса Бейбарсова, довольно строго  выговаривающего юным магам, и нахального голоса Рыжовой, говорящей что-то о неблагодарных некромагах и слабонервных драконболистках, которым еще в матче против ирландских баньши играть, а  они тут в обморок грохаются.
- Бейбарсов, ты жив! – Таня обнаружила, что  её прислонили к спинке деревянной скамьи, на которой лежал Глеб, и она опять сидит на знакомом земляном полу, опираясь спиной на скамью и Бейбарсова. – Ты жив, жив, какое счастье!
    Запрокинув голову, Таня через мгновение уже целовалась с Глебом, который, несмотря на слабость, чувствовал себя весьма хорошо для столь приятного и желанного действия.
    Никого не существовало для них в этом мире – только они, и их любовь и нежность.
    В себя их привело смущенное покашливание Рахло и задорный голос Рыжовой:
- Хватит целоваться, времени у вас еще навалом! И, вообще, здесь дети, могли бы и постесняться!
- Это вы-то дети!? – возмутился Бейбарсов, слегка, впрочем,  смущаясь и отрываясь от Тани. – Можно подумать, вы не знаете, что взрослые, которые любят друг друга – целуются!
- Угу, - насмешка в голосе Рыжовой не знала границ. – Только не надо заливать нам про пестики и тычинки, мы - дети осведомленные и магически подкованные!
- Однако  не стоит пока к  практике переходить – рановато еще! – Таня со смехом наблюдала, как Рыжова краснеет, но  нахалка довольно бойко заявила:
- Тебя, Гроттер, не спросили!
    Рахло же вовсе не был смущен, выслушав всю пикировку с бесстрастностью хирурга и хладнокровием некромага.
- Что делать с ним? – спокойно спросил он, указывая на Валялкина, лежавшего в углу без сознания. – Я так понимаю, что приложили его Искрисом?
- Форте, - кивнула Гроттер, с болью думая о том, что все её детские иллюзии, за которые она цеплялась так долго, разбиты вдребезги. Причем ценой этих иллюзий чуть не стала жизнь дорогого  и любимого человека.
- Это - Зеркало, оно показало, что у него на самом деле внутри, - безапелляционно заявила Вика, косясь на Валялкина.
- А вы об этом откуда знаете? – удивленно переглянулись Таня и некромаг. – Откуда вы вообще здесь появились?
- Сами слышали и мысли его, и как он с вампирами договаривался, что некромага убьет, а тебя… ну, короче, ничего хорошего! – Вика смотрела на Таню, а щеки её горели от негодования на Валялкина.
– А про Зеркало нам дядя Марко рассказал, он и ориентиры дал эти, чтобы мы предупредить вас могли! Только мы немного с телепортом промахнулись! – сокрушенно признал Рахло.
- Марко? – изумленно спросил Глеб. – А с ним-то вы когда познакомиться успели?
- Когда вас искали, еще из школы туда попали, а там и с ним познакомились!
- Глеб, что это за Марко? – Таня переводила глаза с юнцов на Глеба.
- Ах, да, ты ж его не видела, - улыбнулся Глеб. – Хозяин мой, у которого я живу! Некромаг. Бывший.
- Который держит дом в таком ужасном состоянии? – Таня вспомнила убогую комнатку Глеба.
- Если бы ты сидела в инвалидном кресле, да еще слепая была, ты бы тоже не носилась по дому с ведрами и тряпками, - тихо заметила Вика. – Кстати, Андрей, насчет дяди Марко…
- Да, помню, само собой! – Рахло кивнул, как будто продолжая мысленный диалог.
- Но мы так и не решили, что делать дальше?
    Юные и не очень маги уставились на Ваньку, соображая, что с ним делать.
    Никаких дельных мыслей в голову пока не приходило.
    И тут, словно в ответ на их молчаливые просьбы, прямо посреди  избы возникло серое облачко телепорта. А из него, навстречу ученикам Тибидохса шагнул его Директор и хозяин, академик Сарданапал Черноморов.

***
- Ой, Академик! – пискнула Вика, прячась за спину Рахло.
- Здравствуйте! – Андрей мгновенно превратился в смирного мальчишку, робеющего при виде Директора.
    «Еще бы, Щепку-то сперли, страшно!» - Таня с сочувствием и симпатией смотрела на второкурсников, понимая, что, если бы не случай, юные таланты  и волшебно оказавшаяся в кармане Щепка, вряд ли они с Глебом были бы живы, попав под «Раздиратель» свихнувшегося Валялкина.
    Сама она была очень рада Директору, зная, что, как всегда, ну, или почти всегда, он посоветует что-нибудь дельное или поможет. Сейчас ситуация как раз была такой.
Глеб же, приподнявшись, вежливо кивнул Сарданапалу, настороженно глядя на него. Он знал, что Академик его недолюбливает и, в принципе, признавал, что есть за что. Кроме того, он уже, само собой, в курсе  этой истории с Зеркалом, и, конечно, Магщество вовсю требует найти и выдать бывшего ученика Тибидохса, чтобы засадить его в Дубодам.
- Рыжова? Рахло? А вы что здесь делаете? – было видно, что Академик растерялся, увидев  своих второкурсников. Тане и Глебу он не был удивлен, будучи уверенным в том, что они здесь.
- Мы случайно, так просто, мы Глебу с Таней помочь хотели, – пробормотала Вика, бросая взгляд на Валялкина.
    Академик тоже посмотрел на неподвижного мага, на разорванную Танину блузку и бледного некромага, который еле держался на ногах,  и вздохнул, сразу поняв, какие события здесь разыгрались:
- Кто бы мог подумать, что его обуревали такие страсти и злоба?
    Затем, повернувшись к Глебу, который, обняв Таню, всем своим видом показывал, что он её не отпустит, снова вздохнул:
- Бейбарсов, с тобой все в порядке? Вижу, ты жив, значит, «Раздирателем» он не успел воспользоваться?
    Глеб хотел было сказать правду, но уловил два умоляющих красноречивых взгляда юнцов. Не совсем понимая, почему они так не желают говорить Директору, что они вернули его к жизни, Глеб покачал головой:
- Только парализатором. Потом Таня его оглушила.
- Директор, Глеб не хотел похищать это Зеркало, его заставил Тантал! – Таня понимала, что Магщество продолжает искать Глеба и ему грозит Дубодам.
- Я знаю, Таня, - Сарданапал сочувственно смотрел на взволнованную  магспирантку. – Меди отправилась в Магщество. Надеюсь, она сможет убедить Кащеева прекратить преследование Бейбарсова. Даже уверен, что Кащеев не захочет лишиться своего теплого местечка в Магществе, если Меди расскажет все, что о нем известно!
- Медузия Зевсовна  будет шантажировать Бессмертника? – в унисон воскликнули  Рыжова и Рахло, о которых академик совсем забыл, и которые  с острым интересом слушали разговор.
- А вы еще здесь? – спохватился академик, грозно потрясая бородой. – Немедленно домой! Мало того, что без спроса из школы сбежали, так еще и телепортами балуетесь, хотя вы еще их не проходили!
- Телепорты, можно подумать! – прошептал Рахло так, что Директор его, естественно, услышал. – Раз плюнуть!
- Мы пойдем, Академик, хорошо? Мы уже научились! – Вика схватила Рахло за рукав, и ученики быстренько юркнули за дверь, махнув Тане с Глебом. – Пока, в школе увидимся!
    Но Таня заметила, что в кулаке Рыжова сжимала нечто маленькое и острое.
    «Ладно! Надеюсь, они смогут вернуть Щепку так, что Директор ничего не заметит! Хотя я, на их месте не стала бы обольщаться!» - Таня улыбнулась от счастья, что Глеб жив и они вместе.
    Но что, если Магщество не согласится прекратить преследование? Неужели, Глебу придется бежать куда-то далеко, чтобы избежать Дубодама? Нет, ей все равно, но Бейбарсова от себя она не отпустит! Хватит того ужаса, что она пережила в последние часы, когда думала, что Глеб мертв и сама совершенно не хотела жить! Она будет с ним где угодно, никаких пафосных фраз, типа: «Со мной опасно!» или «Нам надо расстаться, со мной ты не будешь счастлива!»  она не потерпит! Она может быть счастлива только рядом с ним – и точка!
    Таня уже мысленно репетировала этот разговор, понимая, что Бейбарсов со своей мрачной романтикой может напридумывать себе демон знает что!

- А теперь, Танька, рассказывай, что с вами произошло, покуда твой некромаг спит, - Ягге запалила свою вишневую трубочку, выжидательно глядя на Таню. – Директору еще успеешь! Что с Валялкиным приключилось, если ты не у его кровати сидишь, да еще и Искрисом его приложили – я уже догадываюсь, Зеркало все наружу вытащило, эх! Ну, да это и к лучшему, наверно, а то, кто знает, уехала б ты к нему, а как бы там все обернулось… - Ягге покачала головой. -  А вот то, как твой Бейбарсов после «Раздирателя» жив остался – об этом мне было бы очень интересно послушать!
- Откуда ты знаешь? – Таня, при воспоминании о «Раздирателе» вздрогнула, не в силах сдержать страх.
- Я уже не первую тысячу лет живу, и много каких ран повидала – и простых, и магических, - усмехнулась бабуся Ягуна. - Так что, следы от «Раздирателя некромагов» я распознаю, уж будь уверена. Но раньше следы-то эти я только на трупах видела без малейшего признака жизни. А Бейбарсов твой  вроде живёхонек. Для некромага, особенно.
    Таня прерывисто вздохнула, думая, с чего начать рассказ.
-  И почему ты в таком диком виде, что у тебя на блузке ни одной пуговицы? Накинь-ка, - старушка щелкнула пальцами и на плечах Тани появилась красивая узорчатая шаль, в которую Гроттер и завернулась, благодарно глядя на древнюю богиню.
    Рассказывая все, что с ними приключилось, Таня несколько раз принималась плакать, вспоминая поведение Валялкина и свое горе при виде мертвого, как она думала, некромага.
    Ягге тоже было взволнована, вытирая слезы уголком своей шали и даже забыла заново зажечь свою трубку.
- Вот оно как, - Ягге с симпатией покосилась на некромага. – выходит, на него это Зеркало Танталово не подействовало совсем! Украсть-то Тантал заставить смог, а победить – не получилось! Да, значит, любит он тебя и вправду, Танюшка! А мы-то все его хаяли…
- Почему, Ягге? Почему любит, объясни! – Таня с тревогой смотрела на богиню, ожидая её слов.
- Ну, Танька, чтобы такого мага, как Тантал прогнать, своих сил Бейбарсову не хватило бы, это как пить дать! Тантал постарше его да поопытнее в ментальных поединках, лет эдак... на пару тысяч!  А чем он мог его обратно вытеснить? Чего тот испугался? Да того, что у него в жизни не было, чего он даже и не ощущал никогда – любовь! К тебе любовь, Танька!
- Не может быть! – прошептала Таня, чувствуя, как её охватывает радость. – Но ведь это просто чувство, как оно может изгнать такого сильного духа?
- Эх, девчонка ты еще совсем несмышленая, Танька! Ладно, потом поймешь! – Ягге только рукой махнула.
- А вот что там с «Раздирателем» случилось – тут давай подробнее.
- Да я и сама не все хорошо помню, я в таком состоянии была… - Таня провела рукой по лицу, словно стирая липкую паутину страха и ужаса, пережитых тогда. – Помню только, как Вика с Андреем что-то над Глебом говорили, и Щепка у них светилась…
- Постой, постой, какая Щепка? – Ягге вытаращила глаза. – Ноева, что ли? Как светилась? Не может быть, неужели сработала!? Щепка Ноя  из кабинета Директора? А у тебя она откуда при себе была?
- Обещай, что Академику не выдашь! – Таня поняла, что промолчать и отмазать малолетних гениев от втыка и директорского гнева  не удастся.
- Говори уже давай! Может, еще Громусом поклясться? – заворчала Ягге, ерзая от любопытства.
    И Таня рассказала все. И то, как искала Бейбарсова, чтобы его пристукнуть, и как обнаружила юных заговорщиков со Щепкой, стащенной у Сарданапала, и как, отобрав её, взяла с собой, чтобы без присмотра не валялась. И еще много чего…
- Да, Танька, это и называется судьба, - потрясенно покачала головой Ягге. – Не окажись этой Щепки у тебя – мы бы с тобой здесь не беседовали. И некромаг твой тоже уже мертв давно был.
- Не говори так, - Таня на мгновение прикрыла глаза  от ужаса. – А что это за Щепка, скажи, наконец? Как она помогла Рахло и Рыжовой залечить раны от «Раздирателя»?
- Да просто щепка эта – идеальный и бесперебойный источник магической энергии! – тихо произнесла Ягге. – Никакая блокировка ей не помеха. Даже Смерть. Она же тоже своего рода блокировка. Ной был великим магом, ни Древнир, ни наш Директор до него еще пока не дотягивают. Ковчег-то весь из такой древесины построен был, потому и выжили все в том Потопе. А здесь – только Щепка маленькая, но все свойства при ней остались! А с Рыжовой и Рахло еще разговор предстоит долгий.
- Ягге, не надо, не рассказывай, а то попадет им! – Таня испугалась, что подставила юнцов.
- Да ты что, Танька! Как о таком молчать можно! Не думала я, что ты такая несерьезная! Ты что, думаешь, Щепку взял – и все, что угодно сотворил? Она уже вон сколько лет неактивна была! А тут вдруг …  Да сколько раз Директор  её использовал бы, если б все так просто было!
- Тогда почему у них получилось? – Таня с жадным любопытством уставилась на Ягге.
-  Точно сказать не могу, но догадываюсь, - Ягге многозначительно посмотрела на Таню.

- Танька, я понимаю, вы столько лет вместе были – и тут такое… - Ягге от волнения даже выронила трубку. – Если хочешь с ним поговорить…
- Нет, - Таня резко оборвала старую богиню. – Не хочу, Ягге. Нам теперь просто не о чем говорить. Он не был заколдован или зомбирован. Я так  поняла, что Зеркало показало то, что на самом деле находится у него внутри, так?
    Ягге кивнула, вздохнув.
- Да, Таня, это так. Зеркало не навязывает свою волю, а просто отражает суть человека. Так что, Ванька таким и был, просто никто этого не знал и не догадывался. Значит, не будешь говорить?
- Нет, - Гроттер до сих пор чувствовала его грубые  руки на своем теле, синяки и ссадины болели до сих пор. Подумать только, а если б она поехала к нему в тайгу, где никого бы не было рядом, чтобы защитить её? Таня содрогнулась, представив себе, насколько груб мог быть с нею Валялкин, не согласись она жить с ним так, как он хотел.
- Ты права, наверно, - вздохнула Ягге. – А с некромагом-то,  что делать собираешься?
- С Глебом? – Таня с нежностью посмотрела на спящего Бейбарсова. – Я люблю его, Ягге, я знаю точно. А что делать… Знаешь, сейчас самое главное, чтобы с него все обвинения сняли. А остальное – неважно, лишь бы с ним было все в порядке!
- Ладно, Таня, - растроганная Ягге вытерла навернувшиеся слезы. – Отдыхай пока и жди, когда твой некромаг проснется, а потом – к Сарданапалу.
     Таня еще долго сидела у постели спящего и раненого некромага, глядя на его умиротворенное лицо. Она думала о том, как обманчиво порой то, что кажется таким знакомым и неизменным, как часто жизнь оказывается не такой, какой ты пытаешься показать её себе самой, упорно и глупо отказываясь от счастья, которое плывет тебе в руки. И как она счастлива, что не потеряла этого человека, который доказал ей свою любовь, пожертвовав  свою жизнь ради того, чтобы жила она.
- Как ты, малышка? – раздался хрипловатый со сна голос некромага.
    Таня встрепенулась, поняв, что некромаг  уже довольно долго наблюдает за ней, чуть приоткрыв глаза.
- Нормально. А ты? – им обоим было немного неловко, когда все опасности, вроде, остались позади, и они оказались  один на один, не зная, с чего начать сложный разговор.
- Все хорошо, - они помолчали, прислушиваясь, как Ягге, в дальнем конце магпункта звенит  склянками, что-то  тихо ворча себе под нос.
- Глеб, я хочу сказать тебе кое-что, - Таня решила первой начать этот сложный разговор.
    Лицо Бейбарсова потемнело.
- Не стоит, малышка, не надо. Я все понимаю, ты была в таком состоянии…
- Глеб, ты о чем? – Гроттер непонимающе уставилась в его глаза, на дне которых она ясно видела боль и страх.
- Ты, конечно, жалеешь о том, что поцеловала меня тогда, там, в лесу, - Глеб не отрывал глаз, желая раз и навсегда выяснить все, что было для него самым главным.
    Таня смотрела на него, от удивления не сразу найдя, что сказать.
    Она же любит его, как можно было этого не понять!
    Таня вспомнила их поцелуи, и сердце словно ухнуло с огромной высоты.
- Жалею? – Таня почувствовала себя обиженной и несчастной, как будто она снова одна и нет ощущения рядом того,  кто от всего спасет и защитит. – Ты о чем, Бейбарсов? Если тебя так уж тяготит этот поцелуй, я могу спокойно сделать вид, что его не было! Значит, ты просто хотел доказать мне, что я никто для тебя? Ты просто хотел отомстить? Тьма, как же я тебя ненавижу!
    Гроттер вскочила с кровати, думая только о том, чтобы сбежать от него, как можно дальше, хоть на край света! Как он мог? После всего, что они пережили, как он может такое говорить?
    Глеб же почувствовал, как легко ему становится на душе! Боги, ну какая же она глупенькая!
    Он улыбнулся и, привстав, поймал её за руку и притянул к себе, не обращая внимания на то, что она вырывается из его объятий.
- Любимая моя, хорошая! Ну, какая же ты дурочка, малышка! – прошептал он с такой нежностью, что Таня замерла  в его руках, закрыв глаза.
    А он баюкает её в своих объятьях и говорит, говорит, как будто хочет выговориться за все те годы, что любил и ждал встречи с ней.
    И о своей любви, и о том, как увидел её в котле у мерзкой ведьмы, и о том, что она – это единственный его свет и радость. Что ради неё он готов на всё,  что угодно, что он любит, безгранично любит её и только и мечтает о том, чтобы они были вместе…
- Тогда почему ты так говоришь, Глеб? – она смотрит на него, не понимая, почему он не может поверить ей и, одновременно, видя причину.
- Ты же стыдишься меня, отвергаешь мою любовь! – он, как всегда, не спрашивает, а утверждает. Безрадостное, горькое утверждение.
- Дурак! Почему бы не спросить у меня, Бейбарсов? Почему ты всегда всё решаешь за меня? – она злится, и оттого её прекрасные зеленые глаза приобретают совсем уж волшебный оттенок изумруда.
- А разве я не спрашивал? – грустная полуулыбка одними глазами, от которой заходится сердце. – Разве я мало спрашивал, Таня?
- Ну… спрашивал, да… но это было давно… еще до того… и, вообще, мог бы и еще раз спросить! – она находит выход из положения, как всегда, не защищаясь, а нападая. – Что, язык отвалится? Некромаги, насколько  я знаю, говорить еще не разучились?
    Глеб слушает этот язвительный тон голоса любимой, как самое прекрасное, что только может услышать безумный от любви некромаг.
    Схватить её в объятия, и целовать, целовать, гладить её тело, волосы, щеки…
- Глеб, ну что ты делаешь? – она раскраснелась от его прикосновений, щеки горят румянцем, а в глазах сияет счастье!
    Бейбарсов не может поверить в это! Он так давно этого ждал, мечтал, неужели?..   Но пусть она сама произнесет их, он хочет услышать эти слова не в порыве страсти, а сказанные  осознанно. Ею. Таней Гроттер. Ему. Глебу Бейбарсову.
- В таком случае, я исправлю эту ошибку, - голос некромага спокоен, но Таня чувствует, как он  взволнован, и замирает, чего-то испугавшись сама. – Таня, я люблю тебя, люблю! А ты? Ты любишь… меня?
    Таня молчит. Но не потому, что снова сомневается, а от волнения.
    Она уверена в своих чувствах теперь, когда её убеждают не только его слова, но и прикосновения, в каждом его жесте сквозит искренность, которую невозможно не заметить.
    Глеб дотрагивается до её лица нежно, почти невесомо, и тут же убирает руку, чтобы не давить на неё, чтобы она спокойно и трезво сказала ему правду, пусть даже эта правда будет мучительна и страшна для него.
- Глеб, я… - она молчит, раздумывая, не отрежет ли она своим ответом пути к отступлению. В самом ответе она не сомневается.
    Он ждет и молчит тоже, чувствуя, как сердце начинает биться чаще, а пальцы дрожать от страха и страсти.
- Я… люблю тебя! – слово сказано, и Таня с испугом смотрит на некромага, который с трудом верит сказанным долгожданным словам.
- Таня! – он обнимает её, но теперь он делает это так, как будто имеет на это право. Впрочем, почему «как будто»?  И Таня рада этой власти над ней, его сильным, но нежным рукам,  поцелуям, которые просто заставляют её раствориться в пространстве, ощущая безграничную любовь  к этому человеку.
- Я люблю тебя, Глеб! – она словно пробует на вкус эти слова, которые впервые звучат для них обоих.
- И я тебя, малышка! – он целует её, не обращая внимания ни на Ягге, старательно поворачивающуюся спиной, ни на Директора, вбегающего в  Магпункт…
    Директора? А он почему здесь? И почему у него такое лицо, словно ему отрезали его любимую бороду, пока он спал?
    Таня тоже, наконец, заметила Академика и  с трудом оторвалась от губ Бейбарсова, который вовсе не собирался прекращать, не считая приход разъяренного Сарданапала помехой для столь приятного и долгожданного занятия.
    Запыхавшийся Академик, тем временем, обвел глазами помещение. С трудом сфокусировав свой взгляд на полулежащих на кровати некромаге и Гроттер, он прошипел:
- Где они? Где Рыжова и Рахло? Куда делись эти малолетние преступники?
    С этими словами, увидев, что искомых негодяев в поле зрения не наблюдается, Сарданапал умчался прочь, выказав поразительную прыть для мага такой комплекции.

Таня и некромаг вышли из магпункта, упросив Ягге отпустить их, причем Глеб мотивировал это тем, что на его слабую психику плохо влияют все эти медицинские склянки и запахи трав,  сказав это с таким страдальческим выражением лица, что Таня чуть не лопнула от смеха.
- Бейбарсов, когда это ты стал таким чувствительным к запахам трав? – Таня смеялась, выходя с Глебом в коридор. – Что-то я такой гиперчувствительности за тобой не наблюдала!
- Малышка, мне ОЧЕНЬ мешают все эти запахи, а также то, что я никак не могу побыть с тобой наедине. Только с тобой, понимаешь? – некромаг смотрел на Гроттер, опять опьяняя её своим взглядом.
    Глеб никак не мог поверить в реальность случившегося и старался все время прикоснуться к Тане, как будто думал, что она сейчас исчезнет. Таня сама взяла некромага за руку, поняв, что придется его вести в  свою комнату, за неимением свободных помещений на данный момент. Кроме того, она сильно подозревала, что, появись в Тибидохсе хоть десять свободных комнат, Глеб предпочтет остаться с ней.    И была этому ужасно рада.
    Когда Глеб уселся на Танину кровать, он приглашающе похлопал рядом с собой:
- Садись рядом, малышка, обещаю, что не буду приставать!
    Таня выполнила его просьбу, и некромаг тут же обнял её, прижав к себе.
- Ты же обещал, что не будешь приставать! – смутилась Таня, не спеша, однако освобождаться от его объятий.
- А я тебя пока только обнимаю! – нахально заявил Бейбарсов, усмехаясь. – Так что, как я пристаю, я покажу тебе позже!
- Знаешь, Бейбарсов, при подобной наглости ты сильно рискуешь получить в лоб! – с нарочитым возмущением сказала Гроттер, которая слегка побаивалась оставаться наедине с некромагом. Но не потому, что не доверяла. Наоборот – доверяла настолько, что боялась того, что может произойти между ними. Боялась и ждала.
    Глеб почувствовал, что все это говорится так, по привычке и не стал спорить, зная, что, если уж его любимая точно решила, с кем она хочет быть, то он не будет торопиться, чтобы не испугать её и не пошатнуть её доверие, которое он с таким трудом завоевал.
- Надеюсь на твое человеколюбие, которое не позволит дать в лоб бедному больному некромагу! – Глеб положил голову на плечо Тани, хотя ему вовсе не хотелось вести себя так смирно. – Я ранен, ты не забыла?
- Ты уже здоров! – Таня вздрогнула, вспомнив, что, если бы не невероятное везение, Глеб был бы мертв, и сразу же встревожилась. – Глеб, ты точно здоров?
- Ну, не знаю, что-то какая-то слабость чувствуется, - лукаво сказал некромаг,   прикрывая  глаза. – И сердце болит сильно…
- Глеб, ты что, зачем же от Ягге уходить надо было? – испугалась Гроттер, впечатленная бледным видом Бейбарсова. – Надо вернуться, тебе еще рано по Тибидохсу  разгуливать!
- Быть может, это последняя для меня возможность погулять! – некромаг, внезапно посерьезнев,  крепче обнял Таню, заглядывая в её глаза. – Таня, если я окажусь в Дубодаме…
- Нет! – Таня испугалась так, что из глаз брызнули слезы. – Нет, Глеб, Медузия поможет, и Академик тоже… Ни за что!
- Ну, что ты, моя хорошая, не переживай так из-за меня, не надо! – Бейбарсов погладил Таню по голове, как ребенка. – Конечно, будем надеяться, не расстраивайся, прошу тебя!
    Он накрыл её губы своими, не в силах больше терпеть.
    Таня с таким доверием и страстью  ответила на поцелуй, что некромаг опять почувствовал, как теряет голову, а его руки начали совершать  медленное путешествие по её желанному и восхитительному телу.
- Глеб, не надо, не сейчас, я боюсь, - Таня смущенно шепчет, а сама прижимается к нему, не в силах оторваться, чувствуя снова, что не может думать, а может только ощущать и наслаждаться этими волшебными поцелуями и прикосновениями.
    Неизвестно, что произошло бы в следующую минуту, если бы в Танину дверь не раздался громкий стук.
    Таня  сконфуженно выскользнула из рук Глеба и, снова закутавшись в шаль Ягге, которая была стянута с плеч некромагом, отправилась к двери.
- Погоди, я открою! – Гроттер попыталась унять дыхание после поцелуев.
    Глеб  с сожалением поднялся с кровати, впрочем, понимая, что у них с Таней все впереди, если, конечно, его не посадят. Но сейчас, когда он до сих пор ощущает вкус её губ, ему плевать на Дубодам!
    На пороге стоял какой-то первокурсник, которого Таня видела как-то в Зале Двух Стихий, но имени не знала.
- Гроттер и Бейбарсов? – деловито пропыхтел первокурсник. – К Директору, срочно!
- Что случилось? – быстро спросила Таня, чувствуя, как беспокойство опять проснулось в ней и, понимая, что ребенок не ответит на вопрос.
- Понятия не имею! – пожал плечами курьер, уже убегая. – Знаю только, что он очень зол и встревожен и попросил вас прийти как можно скорее!
- Идем! – Глеб подошел к Тане, видя, что она стоит и смотрит невидящим взглядом куда-то вперед, кусая губы от беспокойства. – Не бойся, малышка, все будет хорошо!
    Таня благодарно улыбнулась ему за поддержку, хотя понимала, что опасность грозит ему, её Бейбарсову! Неужели, Медузии не удалось...
    Таня изо всех сил сжала руку Глеба.
- Не отпущу никуда без меня, слышишь? – прошептала она некромагу. – Никуда и никогда!
- Все будет хорошо, Таня! – Глеб был поражен отчаянием, блеснувшим в её глазах. – Не переживай, моя маленькая, все будет в порядке!
    Но сам он совершенно не был в этом уверен.

… В кабинете царило молчание. Рассказав, как было дело и, выслушав восклицания Директора по поводу волшебной Ноевой деревяшки, которую не удавалось использовать никому за последние несколько тысяч лет, Таня и Глеб изумленно вгляделись в стоящих второкурсников, которые с независимым видом стояли посреди кабинета директора, хотя после рассказа Тани вид у них был пристыженный.
- Ну, как это возможно? – прошептал Академик. – Она сработала у юнцов, непонятно по каким причинам!
- Думаю, что не только у них! – раздался голос Марко. – Глеб, ты рассказывал, когда лежал парализованный, в тебе вдруг внезапно возник какой-то источник силы, который позволил тебе двигаться и спасти Таню?
    Глеб кивнул, скрипнув зубами. Он еще разберется с этой тварью, который посмел причинить его Тане боль!
- Так вы думаете, что благодаря Щепке Глеб смог двигаться? – Сарданапал уже успокоился и теперь был занят мыслями о таинственном пробуждении артефакта. – Но, насколько я понял, она срабатывает при прикосновении?
- А так и было, Академик, -  тихо произнесла Таня, которая заново переживала эту ситуацию. Глеб  приобнял её, стараясь успокоить своим прикосновением. – Щепка тогда вылетела у меня из кармана…
- И потом я нашла её под лавкой, где лежал Глеб! – встряла в разговор Рыжова, победно глядя на присутствующих взрослых.
    Они с Андреем никак не могли взять толк, с чего такая суматоха разгорелась вокруг Щепки Ноя. Ну, не работала, ну, заработала, и что? Радоваться надо, что такой артефакт школа получила, а они ругаются!
- Значит, - задумчиво проговорил Сарданапал, - она отлетела к Глебу и разблокировала действие парализатора, понятно. Но что послужило катализатором, почему вдруг она подействовала?
- Глеб, - неожиданно спросил Марко, – а что ты чувствовал перед тем, как понял, что ты можешь двигаться?
- Могли бы и не спрашивать, - Глеб откровенно стиснул Таню в объятиях, не смущаясь никого. – То же, что и чувствовал бы кто угодно, если бы на его глазах такое происходило с его любимой девушкой, а он не мог бы ничего сделать!
-То есть, - медленно проговорил Марко – ярость, ненависть  и отчаяние, так?
Глеб кивнул, крепче прижимая к себе Таню, которая уткнулась ему в плечо, чтобы успокоить его и самой забыть об этом кошмаре.
- Значит, - напряженно думая, продолжал Марко, - она среагировала на сильные эмоции, скорее всего, они и послужили катализатором, заставив её сработать. И кольцо Танино  энергия Щепки разблокировала, хотя это случайность, просто остаточной волной магии смело блокаду…  Ах, какой интересный артефакт!
- Не нацеливайтесь, - хмуро бросил Сарданапал. – У вас был шанс изучать её, когда я предлагал вам место преподавателя в Тибидохсе.
- Дядя Марко, это правда? – изумленно воскликнула Рыжова.
    Остальные в немом удивлении смотрели на  волшебника.
    Глеб был крайне озадачен, зная, что Академик не очень хорошо относится к некромагам, а говорить о том, чтобы некромаг преподавал в школе, да еще  получив личное предложение от Директора – это было вообще что-то совершенно невероятное!
    Марко угрюмо посмотрел на Директора – и тот ответил ему не менее пасмурным взглядом.
    Рыжова и Рахло с жадным любопытством уставились  на них, совершенно забыв, что наказание им Сарданапал еще не придумал, но обязательно придумает.
    Марко что-то явно собирался ответить, но в этот момент в кабинете сверкнула вспышка, настолько яркая, что маги на миг закрыли глаза, не успев среагировать.
    Через мгновение присутствующие увидели, как на директорском столе растет небольшой шарик, словно сотканный из двух половин – черной и белой.
- Что это? – шепнула Таня Бейбарсову, который благодаря пресловутой  реакции некромага, успел-таки задвинуть её себе за спину. Понятно, что в кабинете Сарданапала им вряд ли грозит опасность, но в него тоже можно проникнуть с какими-то враждебными намерениями… и стянуть Щепку. Глеб перевел взгляд на Вику с Андреем, которые сохраняли полнейшее хладнокровие, оставив страх и беспокойство взрослым.
- Понятия не имею, - Глеб пожал плечами. – Но, думаю, ничего страшного, раз Директор так спокойно на него реагирует.
    Сарданапал смотрел на странный шарик, который слегка вырос в размерах,  и, внезапно распался на две части, которые оказались небольшими свитками.
- Ну, вот, я так и думал! – прошептал Марко, косясь на Директора.
- Этого и следовало ожидать, - грустно поддержал его Академик, прочитывая свитки, которые содержали каждый всего несколько строчек.
- А что это? – неугомонная Рыжова требовательно смотрела на взрослых.
    Впрочем, Таня и Глеб тоже хотели узнать, что же за бумаги приходят Сарданапалу таким странным способом.
- Это, - проговорил Сарданапал, - предписания вам, Рахло и Рыжова, отправляться к Стражам, для учебы и работы с неизученными магическими артефактами.
- Зачем это еще? – подозрительно спросила Вика, схватив Рахло за руку. – Нам и здесь хорошо, правда?
- Угу, - кивнул насторожившийся Андрей. – Никакие Стражи нам не нужны!
- А кто вас будет спрашивать! – вздохнул Академик. – Ваш дар – не полностью дар Светлого и Темного Стражей, конечно, но Щепка у вас сработала, да еще вы и смогли возвратить к жизни – вдумайся, Рыжова!  -  Бейбарсова и  вернуть жизненную силу искалеченному некромагу, что, поверьте, тоже совсем не просто сделать! Я так подозреваю, что вас будут учить работе с артефактами различной мощности, да и вообще, артефактологии.
- Но, Директор, нас заберут в разные школы! – взгляд Рахло приобрел знакомую Тане  сталь. – Лично я Рыжову не оставлю, и никуда без неё не поеду!
- Думаешь, тебя кто-то будет слушать? – спросил Сарданапал, грустно глядя на детей. – Эти документы сродни приказу, так что – собирайтесь, скоро за вами придут.
- Не хочу! – заявила Вика. – И не поеду, пусть только попробуют меня забрать!
     Таня чуть не плакала, глядя, как Рахло и Рыжова стояли в центре кабинета, держась за руки. И сразу было понятно, что друг друга они не отпустят.
- В принципе, есть один выход, - голос Марко прозвучал неожиданно в тишине кабинета. –  Вы правы, им будут читать артефактологию, а у вас в школе этого предмета нет.
- И все благодаря вам, - проворчал Директор, снова недовольно взглянув на некромага.
- Я не мог тогда принять ваше предложение, вы же знаете, - Марко чуть грустно усмехнулся. – Но сейчас, Академик, если ваше предложение все еще в силе, я с удовольствием займу место преподавателя артефактологии, чтобы обучать ваших учеников, которые так не желают покидать Тибидохс!
    Марко с иронией, но, в то же время, с сочувствием смотрел на своих спасителей.
    Рахло и Рыжова умоляюще уставились  на некромага и Сарданапала.
- Да, это выход, - задумчиво проговорил Сарданапал, глядя на Марко. – Пожалуй, я воспользуюсь ситуацией, и с удовольствием приму на работу лучшего специалиста по артефактам, у которого консультируются даже Стражи. Вы приняты, профессор Марко Ворон, сами согласились, за язык вас никто не тянул! – и Директор довольно потряс бородой.
- Дядя Марко, то есть, профессор, - поправилась Вика, все еще не в силах поверить, что угроза расставания с Рахло и школой миновала. – Вы будете нам рассказывать про артефакты, правда? Рахло, ты слышал?
- Я что, по-твоему, глухой? – Рахло тоже довольно улыбался.
- Рано радуетесь, - вернул юнцов на землю голос Сарданапала. – Вы не забыли еще, что за кражу артефакта из кабинета Директора вам полагается наказание? Вижу, что забыли! Ну, так я вам напомню, что за такое вы имеете прекрасный шанс вылететь из школы!
- Не надо, Академик! – пискнула Рыжова. – Мы не будем больше, честное-пречестное слово!
- Ну, наказания вам не избежать! – Директор, чуть усмехаясь, посмотрел на новоиспеченного профессора артефактологии. – Вот, в качестве наказания, проводите профессора Ворона на кладбище и покажете ему склеп Чумы-дель-Торт, что-то у меня такое чувство, что там не все чисто, какое-то свечение по ночам…
    Вика и Андрей подпрыгнули от восторга, потому что второкурсникам строго-настрого запрещалось ходить на кладбище, хотя Вика давно уже собиралась там пошарить в поисках каких-нибудь волшебных мелочей.
- Идемте, ребята, - Марко усмехнулся, глядя на радость своих новых учеников.
    Кивнув Глебу с Таней, которые стояли чуть поодаль и вели какой-то свой, очень личный разговор одними глазами, Марко и молодежь покинули помещение, предвкушая веселую прогулку по кладбищу. И Глеб мог поклясться, что прогулка по кладбищу  в компании некромага действительно обещает незабываемые впечатления!
    Едва за ними закрылась дверь, Сарданапал  повернулся к Тане с Глебом. В глазах его была нешуточная тревога.