Весь этот разговор вихрем пролетел в голове Глеба. Стоит ли Тане знать об опасности, угрожающей Буяну? Ведь она так не любит, когда он что-то от неё скрывает! А он всего лишь хочет оградить её от грустных и тревожных мыслей, просто не хочет, чтобы она переживала!
    Таня всхлипывала, уткнувшись в его плечо, и, казалось, совсем забыла о том, что на улице декабрь, и вокруг Башни гуляют злые ветра, и на ней одна рубашка…
    Зато это заметил Глеб, и, спохватившись, телепортировал прямо в свою комнату, не выпуская Таню из объятий.

***
- Тебе надо отдохнуть, малышка! – тоном, не терпящим возражений, сказал он.
- Только обещай, что  ты никуда не уйдешь! – Таня все еще продолжала плакать, не зная, как все выяснить и куда должен отлучиться Глеб на столь долгий период времени.
- Само собой! – Глеб уложил Таню на кровать  и сел рядом, держа её за руку. – Ну, вот, я испортил наш праздник! Прости меня, моя хорошая! Мы были вдвоем всего два месяца, но они для меня – словно целая жизнь, на которую я и не рассчитывал! Это просто подарок судьбы. Потому что ты была рядом!
- Перестань говорить о нас в прошедшем времени! Это неправда! Я уверена, что мы будем жить долго и счастливо, и у нас будет много детей, которых мы будем любить! Так должно быть, я знаю! – Танины глаза слипались. Глеб применил заклятие Легкого Сна из своего богатого арсенала некромага.
- Нет, любимая моя, - с горечью прошептал Глеб, глядя на умиротворенное лицо заснувшей Тани. – Не будет у нас детей! Никогда!
    Он снова и снова вспоминал этот разговор…

***
- Я? Почему именно я? – голос Глеба был ровным, как будто ему предложили прогуляться в Заповедную Рощу, а не обуздать взбесившийся мир.
- Потому что, твое предназначение – оживить этот Мертвый мир. Если не получится – уничтожить.
- Вы говорили, что таких Демиургов с даром оживлять миры было трое? Первым из них был Мерлин, второй, как вы говорите – я, а кто еще? Почему этот третий не может сделать это?
- Третий такой странный Демиург – я! – просто сказал Перводракон.
- Я так и думал! – Глеб чуть улыбнулся. – Значит, вы мне поможете?
    Рон покачал головой:
- Хотел бы я… но… Каждый из нас, я  имею в виду – Мерлин и я – уже растратили этот дар. Подобного рода Демиург может оживить только один мир, на большее сил не дается.
- То есть, вам уже приходилось это делать? Может, расскажете? И, собственно, объясните, что такого может произойти с Буяном? – Глеб, весь напрягшись,  обратился в слух. Там же Таня!
- А ничего! Он просто исчезнет, а все, кто находятся на нем превратятся в бесплотные тени, в призраков, навечно привязанных к тому месту. Так и будут они вечность парить над океаном, не в силах покинуть это пространство свинцовых волн.
- Надо немедленно забрать оттуда Таню! – Глеб резко вскочил. – Ну, и Сарданапала предупредить, там же полно школьников!
    Честно говоря, ему стало даже стыдно, что он совсем не подумал о детях в Тибидохсе, но, что делать, такой вот он эгоист, для него есть только Таня, а остальное – потом.
- Сарданапал знает, - Рон покачал головой. – Но  магия Мертвого мира уже действует. Грааль Гардарика заблокирована. Ни один маг не может покинуть Буян.
- Ну, почему вы опять говорите все самое главное в самом конце? – Бейбарсов был вне себя. – Почему вы не сказали этого раньше?
- Всему свое время, - Демиург внимательно смотрел на взбешенного ученика. – Я сказал тогда, когда это стало известно.  Кроме того, я еще не сказал всего. Сядь – и не дергайся. Все произойдет на пятый день после полной луны.
- Я должен попасть туда! Предупредить Таню…
- Ты и попадешь! Используй силу Демиурга, ей блокировка Гардарики не помеха.
- Что я должен делать? Как мне попасть в этот Мертвый Мир Мерлина?
- Послушай, я еще не все сказал тебе. Как ты понял, нас, таких Оживляющих Миры было всего трое. Мерлин и я – уже выполнили свое предназначение. Но в одиночку этого не сделать. Всегда требуется вторая составляющая.
- Говорите, пожалуйста, яснее! – Глеб уже едва сдерживался, чтобы не нагрубить учителю.
- Как хочешь. Ты не должен идти туда один. Я шел в свой Мертвый Мир с Сарданом, Мерлин ходил с Древниром, ну, там ситуация была, вообще, полный… Короче, Темный Демиург должен работать в связке со Светлым Магом. Помнишь, когда вы были в Междумирье, там работал тот же принцип? Две половины одного целого, Свет и Тьма, постоянно перетекающие и заменяющие друг друга. Иначе не получится. Тебе тоже нужен такой светлый, который будет твоей половиной и страховкой.
- И где же мне взять этого мага? Ни Древнир, ни Сарданапал, я так понимаю, не согласятся? – голос Бейбарсова просто-таки источал яд. – Зачем он, вообще, нужен, этот маг?
- А кто  сказал, что это может быть только ОН? – Демиург избегал смотреть в глаза Бейбарсова, в которых полыхнула ненависть. Он понял.
- Нет! – прошептал Глеб потрясенно. – Не отдам! Не пущу! Вы не посмеете!
- Да, ты правильно понял, - вздохнул Демиург. – Твоя светлая часть души – именно Таня Гроттер! Она и является твоей парой в этом кошмаре. И с этим ты ничего не сделаешь, пойми! Либо ты забираешь её туда, с собой, и жертвуешь большей частью её и своей силы, либо она остается на Буяне, а ты наблюдаешь, как остров и все находящиеся там люди превращаются в тени. И Таня в том числе, - жестко добавил он.

***
    И вот теперь он сидит у её изголовья и с замиранием сердца прислушивается к её тихому дыханию. Он всю жизнь стремился к ней, только она составляет смысл его существования. Сколько им пришлось перенести испытаний, прежде чем она приняла его любовь, поверила ему и полюбила сама! Глебу до сих пор казалось порой, что этого нет в реальности, а происходит в его больном воображении. Иногда его охватывало странное ощущение нереальности своего счастья, и страх открыть глаза и оказаться в землянке у старухи ведьмы становился непереносимым. Но еще больше Бейбарсов боялся сделать что-то не так, чтобы не испугать и не разочаровать Таню. Она же, что бы ни сделала, какое решение не приняла, никогда не сможет разочаровать его, потому что в ней нет недостатков! Она – само совершенство!
    И вот сейчас он снова должен оставить ее. Видимо, действительно, некромаг не может быть счастлив в любви, раз судьба со слепым упорством снова и снова противится их счастью! Он опять  уходит, только на этот раз навсегда. Но ему становится еще больней, когда он вспоминает продолжение разговора с Роном…

***
- Как туда попасть? – Глеб понял, что в свои планы пойти туда одному учителя посвящать не стоит.
- Ты, в любом случае, должен будешь вернуться в Тибидохс за Таней и еще одной вещью, который откроет вам дорогу туда! – Демиург улыбнулся, показывая, что мысли Глеба не являются для него загадкой, но тут же снова посерьезнел. – И не думай, что ты пойдешь туда сам, оставив Таню на Буяне. Ты не сможешь справиться один.
- Да как вы не понимаете, - Глеба вдруг прорвало, он почти кричал, - я видел Хаос, я помню эти ощущения, кажется, что из тебя выпивают душу, выжигают изнутри! И это всего лишь первородная стихия, равнодушная и безучастная к тебе лично! А вы хотите, чтобы она отправилась со мной в спятивший мир, который только и мечтает пожрать все вокруг и уничтожить! Вы предлагаете мне, по своей воле, отправить её туда, когда она, возможно, ждет от меня ребенка! Да вы не в своем уме, если думаете, что я подвергну её подобным испытаниям!
- Насчет ребенка можешь быть спокоен – не ждет! – тихо сказал Демиург, и в его прекрасных газах мелькнула плохо скрываемая боль.
- Почему вы так уверены? – Глеб потрясенно  смотрел на учителя, а в его душу неприятным холодком проникало нехорошее предчувствие. – Откуда вам знать?
- Это плата за Силу, - Рон уставился вдаль, теребя в руках травинку. – У некромагов не бывает детей, не так ли?
- Но… - Глебу казалось, что у него выбили почву из-под ног. – Но я же не… больше не некромаг…не совсем некромаг, - тихо сказал он. – Почему?..
- А ты сам  никогда не задумывался, почему? – голос Рона звучал устало и как-то слишком уж спокойно. -  Мы работаем с энергией смерти, она не может дать начало новой жизни, мы бесплодны и не способны создавать.
-  Но ведь я же больше не тот, кем был! – Глеб словно цеплялся за последнюю надежду.
-  Да, ты прав. Ты больше не рядовой некромаг. Но твоя некромагическая энергия увеличилась во много сотен раз, когда ты получил от меня мой дар. Я же сказал тебе, кем мы, трое, являемся в иерархии Демиургов. Мы и спасители  и изгои. Только мы можем восстановить равновесие, когда мирозданию грозит гибель. На Демиургов  молятся не только обычные люди и другие, сотворенные в наших мирах существа. Но в ряду нам подобных мы стоим особняком. Да, наша природа такова, что мы можем то, что не под силу не только магам и стражам, но и другим Демиургам. Нас не трогают, потому что мы просто держим равновесие. Равновесие миров и вселенной.
    Глеб слушал автоматически, думая совершенно о другом. Только несколько дней назад Таня смеялась, представляя себе их будущих детей. Какой радостью и счастьем сияли её глаза! А он… он тоже был невероятно счастлив, втайне мечтая, что, возможно, уже сейчас она… Он так надеялся, что дар Перводракона снял с него это проклятье, что им с Таней дадут шанс на счастливую жизнь! Да, она любит его, но способна ли она будет простить ему невозможность стать матерью? Он должен сказать ей, об этом подло молчать! И как это раньше не пришло ему в голову! Ведь можно было сразу догадаться, что, если некромагия осталась с ним, просто потеснившись рядом с другими видами магической энергии, то и побочные эффекты от неё никуда не делись, возможно, смягчились, но не более!
- Вот так-то, - Демиург щелчком отправил травинку в полет, избегая горького взгляда Бейбарсова. – Говорю тебе сразу, что детей у вас не будет. Или ты думаешь, Мерлин зря возился с Артуром, который в детстве, между нами говоря, звезд с неба не хватал? Он просто заменил ему сына, о котором тот мечтал всю жизнь!
- Почему вы сразу не сказали? – Глеб грустно смотрел на учителя. – А я так надеялся… - он не договорил, отвернувшись.
- Я тоже всегда надеялся, - услышал он ответ. – Но не все надежды рождены, чтобы сбыться.
    Глеб испытал чувство неудобства. Не у него одного такая проблема, Рон и Агати вон сколько сотен, если не тысяч лет вместе, а детей у них нет и не предвидится!
- Простите, - Глеб слегка наклонил голову, извиняясь за бестактность.
- За что? – вздохнул Демиург. – Это - наша общая беда. Поэтому не извиняйся. И сейчас это к лучшему, ты не находишь? Тебе пора отправляться в Тибидохс и все рассказать Тане. Завтра я заскочу и поговорю с тобой. Да и к Сардану тоже нужно зайти… в общем, до завтра! – Рон быстро встал с травы, не опираясь на руки.
    Глеб кивнул, про себя твердо решив, что Таню он с собой не возьмет.

***
    Таня резко открыла глаза и сразу же  вспомнила вчерашний вечер: свою радость от возвращения Глеба, страх, когда он сказал, что должен покинуть её, боль от того, что он отказался объяснить свои слова…
    Первым её побуждением было вскочить и посмотреть, где Глеб, не ушел ли он, но тут, она почувствовала, как кто-то сжимает её ладонь. Повернув голову и слегка сдвинув подушку, она увидела, что Глеб сидит на полу у кровати и, подложив другую руку под голову, спит, другой рукой ухватившись за её пальцы. Таня с нежностью и любовью смотрела на спящего некромага. Лицо его было таким беззащитным, что у неё кольнуло сердце. И еще, она в этот момент поняла абсолютно точно, что никуда его не отпустит.

***
Таня осторожно убрала черную прядь волос, упавшую на лицо некромага.
- Никуда ты не уйдешь, Бейбарсов! – прошептала она еле слышно. – Все равно догоню, где бы ты ни был!
- Amantes amentes!(Влюбленные-безумцы!) – внезапно раздался скрипучий голос деда, и Глеб мгновенно открыл глаза.
    Он тоже все вспомнил, равно как и то, что ему так и не хватило духа уйти от  Тани ночью, когда она спала. Сначала он уговаривал себя все ей рассказать, но, зная характер любимой девушки, прекрасно понимал, что Таня не отпустит его никуда, обязательно отправится с ним. Эта мысль наполняла его счастьем, когда он думал о том, как она любит его, но сразу же  отдавалась болью при осознании того, что ей не место рядом с ним в этом Мертвом Мире.
    И еще невозможность иметь детей… Глеб понимал, что здесь никто не виноват, но он готов был растерзать голыми руками, без всякой некромагии и штучек Демиурга того, кто так подшутил над ним! Он-то так верил в то, что, перестав быть некромагом, обретет возможность жить нормальной жизнью, а получилось…
    Заставив себя не думать об этом, Глеб улыбнулся Тане, притянув её ладошку к губам, а затем  обнял её. Таня  нежно провела ладонью по щеке Бейбарсова, хотя не могла не отметить, что улыбка некромага получилась какой-то вымученной.
- Привет! – Таня прикидывала, как бы половчее начать выспрашивать у Глеба о таинственных делах, ради которых он собирался её бросить, но не знала, с чего начать. К тому же, её очень отвлекали руки Глеба, совершенно недвусмысленно гладившие её по спине.
    И неизвестно, как сложился бы разговор и состоялся  ли бы  он вообще, если в это время возле стола не появилось облачко золотистого телепорта, из которого шагнул прекрасный Демиург.
- Рад видеть всех в добром здравии и настроении! – голос Демиурга был такой бодрый и веселый, какой обычно бывает у лукавящих людей. – Рад, что ты уже все рассказал Тане! Вижу, у вас прекрасное настроение перед дорогой! Вообще, уже пора, времени мало!
    Бейбарсов в бешенстве смотрел на так не вовремя появившегося Перводракона. Таня же, сузив глаза, медленно произнесла, освобождаясь от объятий Глеба:
- И что ты мне должен был рассказать, Бейбарсов? Значит, все-таки, мы с тобой должны куда-то отправляться, а не ты один, как ты вчера любезно изволил мне сообщить? Почему я узнаю обо всем из третьих рук, а не от  тебя, человека, которого я … знаю?
    Глеб молчал, понимая, что теперь уже никуда не деться от серьезного разговора. Перводракон же понял, что выбрал не очень удачный момент для появления. Но, так как ситуация была крайне серьезной,  сильно возмутился:
- Ты что, вздумал отправляться туда один? Да ты  в своем уме? В одиночку у тебя нет никаких шансов, дурья твоя башка!
- Не вмешивайтесь не в свое дело! – Глеб цедил слова, побелев от ярости.
- Тебе нужна светлая составляющая, чтобы направлять твои действия, иначе ты просто мгновенно рассеешься облачком частиц в пространстве! – голос Демиурга дрожал от негодования.
- Пусть! Я ей не позволю! А вы не посмеете на неё давить, иначе вам придется иметь дело со мной!
    Таня молча переводила взгляд с одного на другого и чувствовала, как её охватывает дикая, просто-таки первобытная ярость. Опять он собирался от неё скрыть что-то важное путем примитивного обмана!
    Ученик и учитель  мерили друг друга злыми взглядами, и она поняла, что, несмотря на готовность прикончить их обоих, должна вмешаться, поскольку битва Демиургов в её комнате не входила в её дальнейшие планы.
- Глеб! Не знаю, куда ты там собрался, но, разве ты не понимаешь, что я просто никуда тебя не отпущу одного! И ты банально хотел от меня все скрыть!
- Я не желаю, чтоб твоя жизнь подвергалась хоть малейшей опасности! – ледяной тон Бейбарсова страшно злил Таню, но она, в то же время понимала, как этот несносный некромаг беспокоится за неё.
- Сколько можно меня от всего ограждать! Ничего хорошего из этого не выйдет, как ты не понимаешь, я не ребенок и я имею право…
- А я имею право тебя защищать от всего, что считаю нужным! – перебил её Глеб, уже понимая, что план сбежать одному  провалился.
    Как ни странно, он, наряду с мучительным беспокойством почувствовал облегчение оттого, что не придется с ней расставаться. Затем, вспомнив, что им предстоит, вновь помрачнел.
- Так! – Рон понял, что, если он не хочет стать свидетелем ссоры между влюбленными, то ему придется взять ситуацию в свои руки. – Собирайтесь и идем к Сардану. Он нас ждет и, вообще, долго ситуацию с Гардарикой он не сможет скрывать. Поэтому, чем скорее вы отправитесь, тем больше у вас шансов!
- Шансов на что? Что с Гардарикой? Может, объясните, наконец? – Тане стало страшно от напряженного выражения лиц Демиурга и Бейбарсова. Гад, ты всё-таки,  некромаг, врун несчастный!
- Идем! Я жду подробных объяснений! – Гроттер резко развернулась и пошла к двери. Внезапно, она остановилась и в упор посмотрела на Бейбарсова, который, в свою очередь, буравил её взглядом. - И я бы очень была признательна, если бы мне, наконец, самой позволили решать, как поступать, а не ограждали меня неизвестно от чего путем примитивного вранья!
    Выстрелив эту уничижительную, как ей казалось, тираду, она гордо подняла голову и, не глядя на Глеба, вышла за дверь.
    Ну как можно обращаться с ней, как с неразумным ребенком! Что же происходит и куда они должны отправиться? Она вспомнила, как Рон возмущался, что один Глеб обречен!
    Ну, уж нет! И когда только Бейбарсов поймет, что никуда без неё он не пойдет! Одно слово – некромаг!
    Глеб же, едва Таня скрылась, облегченно вздохнул. Какая же она еще, в сущности, маленькая! Так бы и держал её, прижав к себе, от всех бы защищал и лелеял, да только разве она позволит взять над собой верх? Она же Таня Гроттер, грозная русская Гротти, звезда драконбола и как только её не называют эти глупцы из Магщества и писаки с Лысой Горы! И только  он, Глеб Бейбарсов, знает, какая она на самом деле, нежная, ранимая и такая страстная, когда они наедине! Она принадлежит только ему, она - его его малышка и он будет рядом всегда и сделает все, что угодно, разорвет себя на части сам, только бы  с ней ничего не случилось!
- Нет, ну наградил Творец ученичком! – едва дверь закрылась за Таней, Демиург молниеносно повернулся к всё еще погруженному в свои мысли Глебу. – Тебе ж ясно было сказано, что одному там делать нечего! Ты станешь покойником в первые же минуты, как попытаешься уничтожить магию смерти этого мира! Тебе нужен светлый Направляющий – без Тани не справиться!
- Ну почему она? – безнадежно спросил Глеб, понимая, что все предопределено.
- Потому что… - Демиург начал было, что-то объяснять, но потом махнул рукой. – Потому! Так надо. Это Судьба.
- Но ведь как раз Судьба была против нашей встречи! – Глеб опять со страхом вспомнил, как он узнал об отсутствии в Книге Судьбы записи о нем и Тане. – Если бы не Пифия…
- Да пойми, наконец, – вскричал Демиург, - то, что с вами случилось, то, что Пифия изменила запись в Книге – это тоже Судьба! Она поливариантна и многогранна! Это как партия в шахматы – всего шестьдесят четыре клетки – и сотни тысяч вариантов! Ты что, вздумал поспорить с Судьбой? Так расслабься – она есть у всех, даже у того, кто сотворил нас, Демиургов! Хватит об этом! Идем! И не смей спорить с учителем! По крайней мере, о том, чего пока не в состоянии понять! – подумав, сказал он уже тише.
    С этими словами они вышли из комнаты.

- Все – за мной! – Рон проскользнул первым.
    За ним прошли Глеб и Таня, затем Ягун. Все заняло несколько мгновений. Створки захлопнулись, и Сарданапал моментально повернул ключ, пользуясь тем, что, судя по всему, Рон отогнал духов Хаоса от  Ворот. В ожидании возвращения Демиурга, Академик замер у  входа. А за Воротами продолжали с удвоенной силой бесноваться духи Хаоса.
- Быстрее! – Рон, выставив щиты, держал духов на расстоянии. – Их слишком много, долго не удержу!
    Глеб сосредоточился на Посохе, вливая в него силу, которая золотыми ручейками стекала прямо на артефакт. Посох засветился, и, казалось, вокруг него появились маленькие смерчи, которые, закручиваясь спиралями, скользили по гладкой поверхности. Мысленно, он просил Посох привести их туда, где находился его владелец. Несколько секунд Посох лишь светился мягким светом, и Глеб в отчаяние подумал было, что у него не получилось, но тут, ослепительная вспышка, словно ножом разрезала окружающую мглу. А в следующую секунду – они уже летят куда-то, в том подпространстве, где нет ни начала, ни конца, где не чувствуешь самого себя.
     И затухающий  голос Демиурга вдали: «Только вместе, действовать вместе!»
    И, если есть на свете счастье, то это оно – лететь через время и пространство, сжимая в руке её ладошку…

***
    Ягун, Таня и Глеб, так и не  выпустивший её руку, стояли посреди совершенно пустынного пространства. Вокруг была бурая выжженная земля, на которой, лишь кое-где, росли чахлые кустики, почти высохшие от зноя.
    На горизонте, где-то вдали виднелись горы, а в остальном это была абсолютно безжизненная пустыня.
- По-моему, мы на месте, - Глеб огляделся, прищурившись на нещадно пекущее синеватое  солнце, стоящее в самом зените. – Теперь надо бы определить направление.
    С этими словами маги уставились на Посох, который до сих пор был зажат у Глеба в руке.
    Посох светился неярким сиреневым  светом, изредка, где-то в его глубине, вспыхивали искорки, как угли под пеплом.
    Глеб, держа Посох перед собой, медленно повернулся вокруг своей оси, проверяя интенсивность свечения. Ягун и Таня внимательно следили за действиями Бейбарсова.
- Что ты делаешь? – Ягун с тревогой следил за действиями некромага.
    Глеб не ответил, полностью сосредоточившись на поиске направления. За него ответила Таня:
- Посох приведет нас к хозяину, Мерлину, а он – где-то должен быть у Сердца Мира. Интересно, как оно выглядит?
- Как угодно, лишь бы вытащить  оттуда Катю, - Ягун отвернулся и стал оглядывать горизонт. – Интересно, поиск направления всегда занимает так много времени или только у некромагов?
    Таня с опаской оглянулась на Глеба, но он был полностью поглощен своим занятием и, судя по всему, не слышал комментатора.
- Ягун, прошу тебя, не стоит, - Таня укоризненно вздохнула. – Поверь, мы тоже переживаем за Катю, но мы впервые здесь и надо быть очень внимательными в этом странном месте. Сарданапал говорил, что этот мир совершенно враждебен всем проявлениям жизни, он уничтожает её, как болезнь, как что-то страшное и ненужное. Нам надо быть начеку… и стараться избегать ссор и конфликтов, ладно?
    Внук Ягге молча кивнул, продолжая смотреть куда-то вдаль.
    Комментатор корил себя за легкомысленность и глупость. Ну, как он мог забыть о приказе директора, как мог так глупо потерять Катю, единственное существо, которое видит его таким, какой он есть! Даже Таня, несмотря настолько лет знакомства и дружбы не знает всех сторон его души, его настоящих чувств. Только с Катей он откровенен, только ей он доверяет такие мысли, которые, по мнению окружающих и знающих Ягуна людей, просто не могут  прийти ему в голову!
    Глеб тем временем засек направление. Повернувшись в сторону далеких гор на горизонте, Бейбарсов увидел, что Посох замерцал сильнее, испуская в ту сторону слабые синеватые лучи.
- Нам туда! – Глеб, еще раз все перепроверив, спрятал Посох в рюкзак.
    «Откуда он у него? – удивилась Таня. – Вроде не брал с собой».
    Тут Глеб обратился к спутникам, в основном, конечно, глядя на Таню:
- Я вас очень прошу, особенно тебя, Татьяна, - некромаг с тревогой глядел на девушку, - держаться рядом, никуда не отходить и идти за мной.
    Ягун хотел, было, что-то возразить, но Бейбарсов непреклонно продолжал:
- Прошу прощения, Ягун, но я настоятельно рекомендую прислушаться к моим словам, если хочешь спасти Лоткову и остаться в живых сам.
- Глеб, ты что-то чувствуешь? – Таня прекрасно знала это упрямое выражение лица Бейбарсова. - Почему ты так беспокоишься?
    Глеб с любовью посмотрел на неё, чуть улыбнувшись, но, сразу же, его лицо мгновенно стало жестким и суровым.
- Я чувствую очень сильную энергию смерти. Причем, она разлита вокруг нас, сам воздух пропитан ею. Кроме того, где-то там, - Глеб махнул рукой в сторону, куда им предстояло идти, - я ощущаю чудовищную концентрацию смерти живой, то есть мертвых созданий, поднятых с помощью некромагии. Но, есть в них что-то еще… я пока не понимаю… что-то совершенно ужасное… - Глеб недоуменно тряхнул головой и снова посмотрел на Таню, вложив в свой взгляд столько любви и нежности, что у Тани выступили слезы на глазах.
- В каком смысле? Мертвяки они мертвяки и есть! – Ягун недоуменно смотрел на некромага, всем своим видом показывая, что он не склонен доверять некромагу, будь он хоть трижды Демиург. – Ты же профессионал, вроде? Так что там за концентрация такая?
- Будем ближе – скажу! – раздраженно пожал плечами Глеб, который думал о том, что Таню надо было оставить, как угодно, но не брать её с собой. Бейбарсов прямо-таки  кожей ощущал тяжесть смерти, царящей в этом мертвом, пустом пространстве. – Я здесь впервые и по каким законам живет, точнее, существует это место – пока не знаю.
- Я думаю, раз мы знаем, куда идти, то пора двигаться, - Таня пошла, было, вперед, но окрик Глеба заставил её остановиться.
- Я же просил! – Гроттер давно не слышала, чтобы он так жестко обращался к ней. Бейбарсов тоже почувствовал, что его слова прозвучали грубо и продолжил:
- Таня, пожалуйста, держись рядом, а лучше – за мной! Я знаю, что  ты смелая, и никто в этом не усомнится, но, в подобном месте  тебе может помочь только некромагия!
    Таня, не говоря ни слова,  кивнула, понимая, что сейчас совершенно не стоит показывать свой гонор, к тому же, она чувствовала себя крайне неуютно, как, если бы светлого мага заставили сидеть в склепе Чумихи.
    Она пошла рядом с Глебом, а внук Ягге шел немного в стороне. Таня смотрела вокруг, на Глеба, потом опять по сторонам. Но смотреть было не на что. Совершенно. Это был мир, в котором царила смерть. Ни ветерка, ни единого живого существа. Даже воздух был густым, застоявшимся, им просто было трудно дышать. Над головой нещадно палило местное солнце синеватого цвета, поэтому песок и земля вокруг тоже отдавали тем синюшным оттенком, который наблюдается у покойников.
    «Ну, и мирок!» - Таня непроизвольно поежилась, стараясь, все-таки, идти поближе к Глебу.
    Сам некромаг был настолько сосредоточен и собран, что не отвлекался ни на что постороннее.
    Они шли к горам и молчали. Глеб – потому что пытался на расстоянии определить источник  враждебной некроэнергии впереди, который, как он с беспокойством чувствовал, становится все ближе и ближе.
    Таня молчала, потому что, как ни странно, беспокоилась за Глеба. Вроде бы, он профессионал, самый сильный некромаг, наверно, но его беспокойство показывало Тане, что он не совсем уверен в себе, потому, что не знает, с чем имеет дело. Кроме того, они мешают ему, Таня чувствовала это, но не обижалась, понимая, что Глеб должен думать еще и о них.
    Ягун же, как это было ясно всем, думал о Кате и, думая, что с ней сейчас может происходить, с ума сходил от страха и ужаса, что может вытворить этот Мертвый Мир с его девушкой.
    «Если уж Бейбарсову страшно, ему, сильнейшему некромагу, то, что сейчас творится с Катюшей?» - Ягун леденел, думая о ней.
    Прошло несколько часов. Они остановились один раз на несколько минут отдыха возле каких-то развалин,  в которых угадывалась каменная кладка средневекового замка, разрушенного до такой степени, что, только внимательно приглядевшись, можно было  увидеть, что замшелые камни носили следы обработки человеческой рукой.
    Ягун, отошедший на минуту, чтобы посмотреть, что находится позади разрушенной стены, внезапно позвал:
- Таня! Глеб! Здесь ручей!
    Таня и Бейбарсов, подойдя к внуку Ягге, увидели, на что смотрит комментатор – из трещины в стене, вниз по камням бежала тонкая струйка воды, кристально чистая, как слеза.
- Хорошо, что воду нашли! – и Ягун набрал полные пригоршни воды.
     Предвкушая прохладную влагу, Ягун уже хотел было отхлебнуть, как Бейбарсов неожиданно ударил его по рукам, так, что вода выплеснулась на землю.
- Ты что, некромаг, совсем мозги потерял? – Ягун, вспыхнув, пошел на некромага, который спокойно стоял, даже и не думая защищаться.
-Ягун! Глеб! – Таня встала между ними. – Немедленно прекратите! Вы что, собираетесь из-за каждой мелочи драться! В чем дело, вообще? Глеб, зачем ты так?
    Глеб усмехнулся:
- Захотелось посмотреть, долго ли без воды можно протянуть!
    Ягун сжал кулаки:
- Да ты сейчас здесь навеки охранять ручей останешься! Как раз самое подходящее для тебя место!
-Не спорю, - Бейбарсов, не мигая, смотрел на разозленного внука Ягге. – Особенно, если учесть то, что вода, которую я столь нелюбезно у тебя отобрал, полна трупного яда в такой концентрации, что от жажды и её последствий ты мучился бы не больше трех минут.
    Оторопевший комментатор молчал, словно не веря словам некромага. Таня же сразу поняла, что Глеб говорит правду, он не стал бы так вести себя из желания отомстить Ягуну или унизить его. Ведь, что греха таить, отношения у них были крайне напряженные. Таня даже удивлялась, почему нейтрально относящийся ко всем Ягун так невзлюбил Бейбарсова.    Да, эта неприязнь возникла еще после того, как Бейбарсов чуть не убил Ваньку, о чем сама Таня очень не любила вспоминать и благодарила  всех богов и Соловья за то, что он успел предотвратить нелепую дуэль. Таня с ужасом думала, что Глеб, особенно, каким он был, не задумываясь, убил бы Валялкина и через несколько часов уже гнил бы в Дубодаме, из которого нет возврата никому, даже некромагу.
    «Что бы я делала, если бы потеряла его… их… Не лги себе! – одергивала она себя порой. – Ты, в первую очередь беспокоилась о некромаге, хотя знала, что Ванька обречен!»
    Таня отогнала тяжелые мысли и, подойдя к окаменевшему Ягуну, тихонько дотронулась до его рукава:
- Ягун, Глеб говорит правду, поверь, - она взглянула на своего Демиурга. – Он в этом разбирается, ты же знаешь.
    Ягун ошарашено смотрел  на Глеба, молча рассматривавшего с виду идеальный родник.
- Ну, если так, то извини и… спасибо. Я что-то вспылил, - и Ягун виновато глянул на Таню.
- Ничего, все в порядке, - кивнул ему Глеб, показывая, что извинения приняты.
    Бейбарсов присел на корточки, исследуя отравленный родник, с виду такой чистый и прозрачный. Он не понимал, как это, в высшей степени ядовитое вещество, которое, к тому же, имеет характерный отвратительный, сладковатый запах, в этой воде совершенно не чувствовалось. Если бы он не был некромагом, то ни за что бы не заподозрил, что вода отравлена!
    Ягун и Таня, тем временем, пользуясь тем, что некромаг был погружен в изучение ручья, разбрелись по сторонам, стараясь не терять друг друга из виду.
    Таня бродила меж серых, выщербленных от ветра и времени камней, изредка поглядывая на Глеба. Как она все-таки счастлива, что  он не ушел один, что она с ним! Не важно, что им предстоит, важно – что они вместе, пусть и в таком ужасном мире, где все пропитано смертью и некромагией.
    Глеб словно почувствовал её взгляд. Он поднял глаза и улыбнулся ей так нежно, что Тане захотелось подойти и поцеловать его, и только то, что Глеб был занят, удержало её от этого. Кроме того, ей не хотелось расстраивать Ягуна, который  уже с нетерпением поглядывал на некромага, нервно обходя какие-то глыбы.
- Ну, скоро вы там? – Ягун с каждой минутой нервничал все больше, думая о Кате, с которой непонятно что происходило.
-  Сейчас, подожди немного, - Глеб снова уткнулся глазами в ручей, проводя над водой ладонями, которые светились голубоватым светом.
    Пока Бейбарсов исследовал ручей, Таня решила пройти к груде камней, в которых еще можно было узнать остатки крепостной стены. Бродя от одного камня к другому, Гроттер вдруг заметила, как в темной щели между валунами что-то сверкнуло.

***
Таня наклонилась, пытаясь разглядеть источник искры. Сначала, ей показалось, что это солнце сверкнуло на вкраплениях кварца и слюды, которые и составляли основу здешних камней. Но, приглядевшись, Таня с изумлением вытянула из-под камня небольшой кулон-капельку. Кулончик был очень простой и камень, висящий на тонком, задубевшем от времени, кожаном шнурке,  был  похож на лунный. Камешек  голубовато-молочного цвета,   в виде капельки, без оправы или дополнительных украшений.
    Таня хотела было показать странную находку Глебу, но что-то удержало её от этого. Совершенно бездумно, она сунула кулончик себе в карман и решила, что не будет отрывать Глеба от важного дела, а про кулон можно будет сказать и потом. Гроттер и сама не могла понять, почему так поступила. Ей просто показалось, что она не должна показывать свою добычу никому.
    Сжимая украшение в кармане рукой, Таня медленно направилась  к Глебу и Ягуну.
    Глеб в это время резко встал и пошел к месту, откуда вытекала вода. Таня и Ягун подошли поближе, недоумевая, зачем Бейбарсову место  истока. Вода вытекала из щели меж двух камней.
- Помоги мне их растащить, - Глеб обратился к Ягуну, который непонимающе вскинул глаза на некромага.
- Зачем? Ты что, сменил профессию, решил поработать каменщиком? – внук Ягге не понимал, как можно терять время на ерунду, когда его Катюша в опасности.
- Ягун, будь добр, не стоит каждое мое слово воспринимать в штыки. Если я что-то прошу, здесь, в этом мире, то, мне бы хотелось, чтобы это «что-то» выполнялось сразу, - Бейбарсов холодно смотрел на комментатора.
- А что, магия пропала, что ручки приходится утруждать? – внук Ягге не остался в долгу, понимая, что просто срывается на некромаге, но ничего не может с этим поделать.
- Ягун, - Таня с укором взглянула на друга. – Пожалуйста, перестань. Глеб, давай я тебе помогу! – обратилась она к Бейбарсову.
- Еще чего, не позволю тебе тяжести таскать! – Глеб нахмурился.
- Танька, ты совсем уж выдумала! – Ягун подошел к камню и, не глядя на Бейбарсова, пробурчал:
– Берись, давай с той стороны, или мне самому его тащить, что ли?
    Глеб усмехнулся уголком рта, как умел только он и, при виде такого знакомого выражения лица, Тане сразу вспомнились все упрямые жесты и слова, которые, как она сейчас поняла с изумлением, всегда, так или иначе, касались её и стремления Глеба добиться её любви.
    Только тогда Тане казалось, что это всего лишь жажда обладания. Трудно было поверить в то, что самоуверенный и загадочный некромаг действительно её любит, а не просто хочет заполучить, как приз в соревнованиях под названием "жизнь". Но эта самая жизнь расставила все по местам. Она любит его и она с ним. Таня подумала, что сделает все, чтобы они не расстались. Вспомнив недавнюю историю с Пифией, Гроттер вспомнила и ту боль, которую ощущала, думая, что Глеб бросил ее. И то счастье, когда узнала, что все это было сделано только ради того, чтобы она жила, и проклятие не успело на неё подействовать.
    Пока Таня предавалась грустным и, одновременно, счастливым воспоминаниям, юноши уже растащили камни, хотя Таня, как и Ягун, не понимали смысла этого странного действия.
- Тьма! - вдруг  прошептал Ягун, побледнев. – Это еще что такое?
    Таня, которая стояла так, что из-за спин парней не видела то, что видел комментатор, и сразу захотела  взглянуть, что же привело Ягуна  в такое бледное состояние.
    Но увидев искомое, она мгновенно  поняла, что поспешила с любопытством, поскольку открывшееся зрелище было настолько омерзительным, что к горлу сразу подступила тошнота.
    В устье ручья, скрючившись, лежал мертвец. Но не приличный костяк с хорошо очищенными временем костями, солидно белеющими на солнце. Труп был гнилой с отвратительно смердевшими кусками гниющего мяса. Кроме того, он кишел могильными  червями и сквозь развороченную грудную клетку были видны сгнившие внутренности.
    Таня и Ягун непроизвольно отошли подальше, зажимая носы, чтобы не вдыхать этот мерзкий сладковатый запах гниения, один только Глеб взирал на открывшуюся глазам мало эстетичную картину с хладнокровием  истинного некромага.
- Так, понятно, - спокойно протянул он, равнодушно глядя на кошмарного мертвеца. – А вот и источник яда.
Он подошел поближе и без всякой брезгливости наклонился над гниющим трупом, рассматривая его.  Таня и Ягун наблюдали за ним с ужасом.
- Как ты можешь спокойно смотреть на этого… это?.. – Ягун не мог подобрать слов, а лицо играющего комментатора сделалось нежно-салатовым.
    Таня же старательно  отворачивалась,  потому что при взгляде на миллионы  кладбищенских белых извивающихся червей ей становилось так плохо, что завтрак настойчиво просился наружу.
    В ответ на вопрос Ягуна, Глеб пожал плечами.
- У нашей старухи еще и не такое видали, - он слегка нахмурился, глядя на труп. – Таня, Ягун, отойдите! – вдруг приказал он резким отрывистым тоном.
- Что случилось, Глеб? – растерянно спросила Таня, но тут…
    Таня отчаянно завизжала. Мертвец поднял сгнившие веки и, вскочив, двинулся на Бейбарсова, роняя куски кожи и мышц с  костей, еще скрепленных остатками сухожилий.
    Ягун и Таня одновременно вскинули кольца, но их остановил окрик некромага:
- Не надо! Ваши искры здесь бессильны!
    Таня в ужасе смотрела, как кошмарное создание приближалось к Глебу, который даже не двигался, стоя прямо на пути мертвеца. Когда Таня уже собиралась броситься к некромагу, Бейбарсов властно поднял руку и низким голосом произнес какое-то заклинание, от одних звуков которого Гроттер и Ягун почувствовали, как их сметает волна черной некромагической силы. Ягун выставил щит, растянув его на себя и Таню, чтобы хотя бы прикрыть их.
    Сила, исходящая от Бейбарсова была так велика, что  светлые маги почти теряли сознание. Глеб, бросив взгляд на Таню, с беспокойством увеличил напор, чтобы быстрее расправиться с живым трупом, который стоял, не в силах двигаться, но и не отступал. Некромаг произнес еще несколько слов, от которых у Тани пошла носом кровь. Она пошатнулась, даже сквозь щит чувствуя, какой огромной энергией Тьмы распоряжался Глеб. В глазах потемнело и, если бы не играющий комментатор, поддержавший её за локоть, она бы просто потеряла сознание от творящейся вокруг темной волшбы.
    Глеб же, тем временем, усилил напор, и мертвец медленно стал осыпаться кусками гниющего мяса и костей. Через несколько секунд все было кончено. Некромаг, выпустив голубую искру, сжег останки мерзкого создания, развеяв прах, и тут же бросился к Тане, подхватив её из рук едва стоящего на ногах Ягуна.
- Малышка, с тобой все в порядке? – он мгновенно  произнес  заклинание, делясь с Таней жизненной силой.
    Щеки девушки порозовели, и она открыла глаза:
- Глеб! Ты как? – прошептала она.
- Все нормально, уже все хорошо, - успокаивающе проговорил Глеб, обнимая её.
- Что это было? – проговорил Ягун, еще не совсем пришедший в себя. Он устало опустился на землю, привалившись спиной к остаткам каменной стены.
- Обычный зомби, - пожал плечами некромаг, - вот только силы на его развоплощение пришлось потратить много, здесь, насколько я понимаю, существование подобных созданий поддерживается самим миром, считающим эту форму жизни, если так можно выразиться, основной и единственно правильной.
- Ничего себе, мамочка моя бабуся! – Ягун стер со лба холодный пот. – Если этот мирок весь населен подобными созданиями, то он явно нуждается в починке!
- Могу успокоить, Ягун! – усмехнулся Бейбарсов. – Вряд ли все жители этого мира  - живые мертвецы.
    Ягун вздохнул с облегчением, но некромаг, обняв Таню, которая постепенно приходила в себя, уточнил:
- Думаю, остальные создания этого мира намного хуже. И страшнее.
- Страшнее? Куда уж страшнее! – внука Ягге передернуло от отвращения, когда он смотрел на горстку сероватого праха, лежавшую там, где недавно стоял упырь.
- Глеб, с тобой все нормально? – повторила слегка пришедшая в себя Гроттер, прижимаясь к некромагу. –  Откуда здесь этот мертвец?
    Бейбарсов пожал плечами, стараясь не показывать, как он беспокоится за нее.
- Сейчас это не важно,  разберемся позже. Пока нам надо идти к горам, туда, - Глеб показал на виднеющуюся цепочку гор на горизонте. – Посох Мерлина ведет нас  в ту сторону. Но как же мне не хочется туда идти! –  эти слова вырвались у некромага помимо воли.
- Почему? – тут же спросил любопытный Ягун.
    Таня тоже вопросительно смотрела на Глеба. Она привыкла, что Глеб всегда невозмутим и никогда ничего не боится. А тут вдруг…
    Некромаг сжал губы и, ничего не ответив, повернулся в ту сторону, куда им надлежало идти.  Затем взглянул на бледную Таню и собранного Ягуна.
- Там что-то настолько страшное и изломанное, что я даже не могу понять, с чем мы столкнемся, - тихий голос Глеба звучал жутко в звенящей вокруг тишине. – И не спрашивайте меня больше ни о чем,  я еще сам не знаю, что это.

Вскоре, маги подошли к невысоким скалам, которые виднелись неподалеку.
- Подождите здесь, - Глеб остановил Таню, уже направившуюся расселине, видневшейся между каменных стен. – Мне легче будет ориентироваться в темноте, - объяснил он, видя, что Таня нахмурилась.
    Зайдя в  расселину, оказавшуюся небольшой пещеркой, Глеб, используя способность некромага видеть в темноте, окинул быстрым взглядом помещение. Пещерка была сухая и чистая, совершенно без следов пребывания других человеческих или еще каких-либо существ.
- Подозрительно тихо здесь, - пробормотал себе под нос Глеб.
    Некромаг не привык верить в такие удачные совпадения. Но факт был налицо – опасности Бейбарсов не чувствовал, поблизости тоже было тихо. Да и Таня после их приключения на кладбище устала. Последняя мысль отмела все сомнения Глеба в целесообразности ночлега в найденном убежище.
- Здесь все чисто, - Глеб вернулся к входу, где его ждали светлые, напряженно вглядывавшиеся в темноту. – Тань, можешь шарик сотворить?
    Таня кивнула, выпуская искру, и тотчас же над головами магов замерцал небольшой, но достаточно яркий осветительный шарик, делая темную и мрачную пещеру уютной.
    Глеб, пропустив светлых магов внутрь, ненадолго задержался у входа, ставя защиту на вход. Теперь любое существо, попытавшееся проникнуть внутрь без их ведома было бы просто-напросто парализовано на несколько часов.
- Раньше ты бы не парализовал, а сразу прахом развеял, - вдруг вполголоса заметил Ягун, пристально наблюдавший за Бейбарсовым.
- Раньше я много чего делал, - тихо, но жестко ответил Глеб, бросив быстрый взгляд на Таню, которая стояла рядом и напряженно прислушивалась к разговору. – Просто не хочу больше разочаровывать тех, кого люблю.
    Взволнованная Таня едва уловимо улыбнулась Бейбарсову, сжав его ладонь своей, но, тотчас отпустив, постаралась перевести разговор.
– А здесь весьма уютно, - сказала она, оглядев их пристанище. – По крайней мере, для пещеры, - подумав, добавила она.
- Да, ничего так, - согласился Ягун, устало опускаясь на каменный пол, предварительно наколдовав для всех пару пледов. - Надеюсь, нам никто не помешает переждать здесь ночь. Думаю, надо выйти как можно раньше. Мы должны поскорее… - тут внук Ягге замолк, мрачно уставившись в пол, но Таня и Глеб прекрасно поняли, что комментатор хотел сказать.
    Ягун винил себя в том, что не смог уберечь Катю, не защитил и не спас.
    Таня еще ни разу за все время общения с комментатором не видела друга в таком ужасном состоянии духа. Да и за Катю было тревожно: мир, в который её затянуло, а сейчас были и они сами, был крайне жесток и опасен.
- Конечно, Ягун, мы выйдем, как только посветлеет, - Таня тихонько вздохнула и опустилась на плед, опираясь спиной о каменную стену.
    Ягун неслышно вздохнул и, прикрыв глаза, задремал. Или сделал вид. Таня же, подняв глаза на Глеба, смотрела на него с внезапной тоской и болью, испуганно думая, что же с ними будет дальше.
    После боя на кладбище девушка чувствовала себя совсем разбитой. Глеб с тревогой наблюдал за Таней, думая, что делать дальше. Она сильная, она все выдержит, но какой ценой? И все равно – пошла с ним, потому что беспокоится о нем, Бейбарсове. Казалось, столько уже испытаний они пережили, а судьбе все мало…
    Глеб вздохнул, усаживаясь рядом с Таней и обнимая её так, чтобы ей было теплее. Девушка мгновенно опустила голову на плечо некромагу, повозилась, устраиваясь поудобнее и, прикрыв глаза, негромко спросила:
-  Помнишь, как мы тогда с тобой в Междумирье ночевали в лесу? Как сейчас…
    Бейбарсов улыбнулся:
- Еще бы я забыл такое! Тогда я впервые почувствовал уверенность, что у меня есть шанс быть с тобой! И вообще… это было просто волшебно!
    Вырвавшиеся, казалось, из глубины души, слова некромага растрогали Таню.
- Да уж, волшебства там нам хватало, - она тихо рассмеялась, уткнувшись лицом в плечо Глеба, чувствуя  неимоверную нежность и всеобъемлющую любовь  к этому человеку, с которым они так долго не могли понять один другого. А выяснилось, что им всего лишь надо было довериться друг другу – и все сразу стало ясно. И противоречивые чувства, и ссоры, и недоверие - все это просто происходило из Таниной боязни быть преданной и брошенной – ну не могла она поверить, что некромаг способен так её любить!
А уж когда ради неё ему пришлось создать целый мир для Пифии…
    Таня вздрогнула, вспоминая, что они тогда пережили. Она сходила с ума от горя, будучи уверена в том,  что Глеб бросил её, обманул и унизил, а Глеб только и думал, как спасти её от проклятья, на все был готов, лишь бы она была жива!
    Бейбарсов  четко, как всегда, уловив  её настроение, прижал девушку к себе, успокаивая:
- Ну, что ты, все уже в прошлом, мы вместе, и никто не сможет разлучить нас, я уверен. А если  кто попробует хоть чем-то нам помешать – я его просто убью.
    Глеб говорил спокойно и немного отстраненно, но его руки сжались чуть сильнее на Таниной талии, показывая, что некромаг взволнован, хотя лицо его было, как всегда, абсолютно спокойно.
    Он  спокойно и нетребовательно поцеловал её, чувствуя, что ей сейчас нужен не огонь страсти, а уют и уверенность в том, что она не одна. Таня, как всегда, провалилась куда-то в пропасть, привычно растворяясь в знакомых и таких волнующих ощущениях.
    Они целовались медленно, наслаждаясь каждой минутой покоя. Им не требовалось клясться друг другу в любви и горячо описывать, как сильно они любят. И Таня, и Глеб чувствовали это и  так, в каждом жесте, взгляде, прикосновении.
    Через некоторое время уставшая Таня задремала, прикорнув на груди у некромага, вскоре и у Глеба глаза начали слипаться, чему он очень удивился – он мог не спать несколько дней, совершенно не испытывая в этом потребности, но сейчас его почему- то неумолимо клонило в сон.
    В пещере царил  полумрак, и в тишине было слышно только негромкое дыхание Ягуна и Тани. Глеб спал совершенно бесшумно, казалось, он даже не дышит. Таня, иногда просыпаясь по ночам, с беспокойством прислушивалась к неслышному сну некромага,  и, глядя на спокойное и расслабленное лицо Бейбарсова   невольно думала, что так тихо и чутко спят большие сильные звери.
    Но такая тишина царила в пещерке недолго.
    Внезапно, защитное заклинание на входе, которое поставил Глеб, активизировалось, вспыхнула синим пламенем стена дрожащего огня, которая должна была парализовать того, кто пытался пробраться внутрь.
      Глеб и Ягун вскочили почти одновременно, причем, некромаг совершенно автоматически загородил Таню, которая тоже уже была на ногах и настороженно всматривалась в полутьму возле входа, где  всполохи активации заклинания только мешали, резко отсвечивая в глаза.
    Бейбарсов, вытянув ладони вперед, рывком выпустил с кончиков пальцев несколько крупных голубых искр наугад, стараясь попасть прямо в столб света у входа, где, как он ощущал, находился кто-то чужой и оттого вдвойне  опасный.
    Ягун и Таня также отправили несколько искр в том же направлении, пытаясь нейтрализовать чужого. Но, как стало понятно уже в следующее мгновение, ни искры светлых, ни магия Бейбарсова не причинили незваному гостю вреда – ослепительное сияние от активизированного заклятья погасло, и, слегка прищурившись от смены яркого света на сумрак, маги  увидели на фоне входа высокую стройную фигуру.
    Бейбарсов, не раздумывая, швырнул заклинанием «Льда и пламени» в смутной видимый силуэт, но был крайне неприятно поражен, когда  одно из самых сильных заклятий  в виде ледяной сияющей  стрелы, долетев до незнакомца, погасло, словно впитанное им.
    Некромаг спешно стал творить «Океан смерти» из своего богатого арсенала черномагических заклинаний, однако был остановлен негромким голосом незнакомца,  который весьма поспешно произнес:
- Остановись, некромаг! Я пришел с миром! Мне известно, зачем вы здесь и я помогу вам!
    Враждебности в голосе чужака не было, но Глеб почему-то чувствовал, что пришедший опасен, поэтому, не прекращая плести заклинание, с неприязнью отрезал:
- Не думаю, что нам нужна помощь от всяких проходимцев!
    Незнакомец стоял у входа в пещеру, куда лучи осветительного шарика не дотягивались, поэтому, кроме смутных очертаний закутанной в плащ фигуры больше ничего не было видно.
- Меня послал Мерлин, знаете такого? – воскликнул незнакомец. – Вы должны меня выслушать!
- Ты явился ночью, пробив защиту, незваный, без предупреждения и утверждаешь, что пришел с добрыми намерениями? – Глеб ни на йоту не верил незваному гостю. -  Что-то не слишком правдиво звучит. Боюсь, тебя придется убить!
- Глеб, может, послушаем, что он скажет? – Таня примиряюще дотронулась до плеча некромага. – Вдруг он, вправду, от Мерлина?
- Выслушать его можно, - поддержал Таню Ягун. – Если что – нейтрализовать его всегда успеем.
    Ягун был готов использовать любую, даже самую призрачную возможность спасти Катю. Если этот незнакомец, действительно, от Мерлина, то надо выяснить все, что только возможно. А, если он врет… все равно, и у врага тоже можно много чего разузнать!
- Я не причиню вам вреда, - мелодичный голос гостя звучал завораживающе. – Кроме того, вас же трое сильных магов против меня одного. Неужели, боитесь?
- Вот еще! – задорно воскликнула слегка задетая его словами Таня. – Давай, выходи на свет! И поаккуратнее – я кольцо наготове держу!
    Незнакомец коротко засмеялся, шагнув из темноты к троице напрягшихся магов.

***
- Я восхищен вашей смелостью! – чужак обратился к Тане, откидывая с головы капюшон. – Позвольте представиться – Вель.
    С этими словами парень со странным именем изящно откинул с головы капюшон.
    Таня едва сдержала восторженный вздох. Сказать,  что юноша был красив – значило не сказать ничего. Он был совершенен, изумителен, прекрасен…
    «Что со мной? - Таня словно вынырнула из облаков, приходя в себя. – Что за странные мысли? Да, он красивый, ну и что? Мне-то какое дело?»
    Таня, нахмурившись, снова взглянула на незнакомца, чтобы трезво воспринять его, но тут опять ощутила, что в её словарном запасе нет слов, чтобы описать этого изумительного юношу.
    Из головы словно разом выдуло все мысли – о Глебе, Кате, об их задаче здесь. Таня была готова всю жизнь смотреть на совершенные линии лица и матово- белую кожу незнакомца, не отрывая взгляд от его лиловых глаз с серебристым отливом, каких не бывает у людей. Длинные шелковистые волосы струились серебром по плечам так  красиво, что, казалось, от Веля исходило сияние, окутывая его  фигуру сверкающим плащом.
- Танька, ты что? – Ягун удивленно смотрел на замершую с восторженной улыбкой Таню, которая, не мигая, уставилась на смазливого беловолосого парня.
    Таня, вздрогнув, отвела глаз от гостя,  снова приходя в себя.
    Все тело покалывало от странных ощущений, а в голове, кроме восторга и обожания к Велю, не было больше ни одной мысли.
    Внезапно Таня почувствовала на себе тяжелый взгляд Бейбарсова. Глеб прекрасно видел, каким восхищенным  взглядом Таня смотрела на этого парня.
    С плохо скрытой ненавистью переведя взгляд на Веля, спокойно стоявшего рядом, Глеб  сквозь зубы процедил:
- Говори, что хотел и убирайся!
- Глеб, зачем ты так? – неожиданно возмутилась Таня. – Человек пришел, чтобы помочь, а ты так грубо себя ведешь!
- Врываться вот так, посреди ночи с целью помочь? – голос Глеба стал насмешливым и злым.
    Некромаг понимал, что происходит что-то нехорошее, что их, с таким трудом выстроенные отношения летят  под откос, но не мог остановиться. Он не собирался объяснять, с чего вдруг он так взъелся на этого парня. Не мог же он во всеуслышание заявить, что просто ревнует к этому красавчику!
- Давай послушаем, что он хочет нам сказать, - мирно сказал Ягун, догадываясь о причинах столь резкого отношения Бейбарсова к этому парню.
– Для начала   познакомимся: я – Ягун, а это - Глеб и Таня, они, между прочим, встречаются, - многозначительно  произнес внук Ягге, в упор глядя на светловолосого.
- Ты, должно быть, счастлив, что такая прекрасная  девушка обратила на тебя внимание, - бесхитростно улыбнулся Вель, обращаясь к Глебу и, тотчас же, переводя взгляд на Таню, которая снова почувствовала, как по лицу непроизвольно расползается улыбка восхищения и  возникает непреодолимое желание провести рукой по этим прекрасным серебристым локонам.
    Бейбарсов побледнел от ярости, но сдержался, решив, что Таня сама  поймет, что делает.
    Таня же, к своему ужасу где-то на границе сознания не хотела ничего понимать – она чувствовала лишь, как кружится голова, а здравые мысли и эмоции исчезали, стоило прекрасному  Велю поймать её взгляд.
- Таня! – окрик Ягуна резким щелчком вернул Таню к реальности. – С тобой все в порядке?
Гроттер, отведя глаза от слегка улыбающегося Веля, испуганно оглянулась  на Глеба, который стоял рядом и просто смотрел на неё. В его глазах Таня внезапно увидела растерянность и какое-то отчаяние.
    Некромаг в это мгновение почему-то ясно почувствовал, что теряет Таню. Одно появление ненавистного чужака перевернуло все в душе Бейбарсова. Она же совсем его не знает, этого хлыща! Неужели она, вот так просто, может забыть все, что было между ними? Любовь, нежность, страсть последних ночей, взаимное притяжение? И просто банально влюбиться в другого?
    Бейбарсов чувствовал себя таким обманутым и несчастным, что в какое-то мгновение ему просто захотелось исчезнуть, раствориться, перестать существовать, лишь бы не чувствовать этой боли и разочарования. Его лицо не выражало никаких чувств. Совсем.
    Таня, взглянув на Глеба, в ужасе поняла, что своим неадекватным поведением оскорбила и унизила Глеба и их любовь, и так трудно выстроенные и выстраданные отношения.
    Она сама не могла понять, что с ней происходит и почему абсолютно незнакомый человек до такой степени  повлиял на неё.
    Таня, чуть не плача, мрачно уставилась в каменную стену. Настроение было – хуже некуда. Мало того, что она Глеба обидела, так еще и сама ведет себя, как последняя дрянь. Неужели, она и вправду такая легкомысленная и ветреная?
    Пока Таня думала, что же ей делать дальше и как объяснить Бейбарсову что с ней происходит, Глеб, отвернувшись, усилием воли заставил себя успокоится. Не хотелось давить на любимую девушку.
- Так может, расскажешь, зачем ты к нам пробрался? И кто ты вообще? – продолжил Ягун, видя, что, за неимением желающих, роль посредника в этом диалоге придется взять на себя, пока Танька и некромаг предаются рефлексированию и обидам.
    Ягун внезапно осознал, что сейчас весьма и весьма сочувствует Бейбарсову, который очень переживает и ревнует Таню из-за её  странного поведения, совершенно, кстати, ей несвойственного. Ягун крайне недоумевал по поводу Таниных восторженных взглядов в сторону беловолосого, и на его, Яуновский взгляд, достаточно  заурядного парня. Таня никогда не была столь легкомысленной, чтобы вестись на внешность, тем более, особенно, когда про человека вообще ничего не знаешь.
    Она и Бейбарсова полюбила совсем не за обжигающие  роковые взгляды из-под вздернутой брови и брутально-акцентированной внешности. Даром, что  пол-Тибидохса по некромагу вздыхало. А ему, поди ж ты, Гроттер подавай!
    Ягун не  слишком любил некромага, но последние месяцы примирили его  к тому, что Бейбарсов теперь – неотъемлемая и незаменимая часть жизни Тани. Внук Ягге видел, как бережно и нежно Глеб относится к Тане, как опекает, заботится и любит её, никогда не проявляя свою любовь на людях, а всегда стараясь незаметно сделать так, чтобы Тане было хорошо и комфортно.
    Поэтому, неожиданно даже для самого себя Ягун возмутился поведением подруги, вернее, ему, если быть точным, показался крайне подозрительным тот факт, что  Таня, так сильно и долго любившая этого выпендрежного некромага в одно мгновение воспылала какими-то восторженными чувствами к совершенно непонятному блондину, да еще и длинноволосому, как девчонка. Что-то тут не так!
    И Ягун твердо решил внимательно понаблюдать за этим Велем. К тому же, чутьем полубога, коим являлся этот ушастый и на первый взгляд легкомысленный комментатор,  внук Ягге ощущал какую-то странную, едва уловимую ауру враждебности и чуждости, исходящую от вроде бы искреннего и расположенного к ним незнакомца.
    В общем, если Танька и Бейбарсов собираются дуться друг на друга, он, Ягун,  пока незаметно будет держать Веля в поле зрения, который, в любом случае, может знать, где ему искать Катю.
    Ягун вздохнул, но, тотчас же, сосредоточенно и выжидающе уставился на Веля в ожидание ответов на свои вопросы.
- Мерлин сам не может передвигаться по этому миру, - начал объяснять Вель. – так получилось, что он привязан к тому месту, куда сразу попал, переместившись сюда. Несколько столетий он пытается обуздать этот мир, но безуспешно. Единственное, что ему далось сделать – это построить на месте своего заключения Белую Башню, где он сейчас и находится. Он даже выйти из неё больше, чем на несколько шагов не может.
- А ты кто? Как ты здесь оказался? Ведь это, насколько мне известно, закрытый мир и попасть сюда не слишком просто? – продолжал допытываться дотошный комментатор.
    Глеб же напряженно вслушивался в каждое слово незнакомца, стараясь уловить малейший подвох в его рассказе. Таня исподлобья поглядывала на Бейбарсова, стараясь поймать его взгляд, но некромаг, к её отчаянию, даже не смотрел в её сторону.
    Глеб понимал, что ведет себя крайне глупо, но ничего не мог поделать со своей идиотской ревностью, которая полностью захватила его душу, выбив из головы все здравомыслящие  мысли.
    В другое время он просто убил бы соперника, но  сейчас прекрасно понимал, что это недоверие и неуважение к любимой девушке. Да, он был собственником по натуре, как все некромаги, но вся их с Таней история непростых и тяжелых отношений сильно повлияла на характер  Бейбарсова и его взгляды  на жизнь.   Он с трудом, но учился сдерживать себя, понимая, что к любимой девушке нельзя относиться, как к своей собственности. Иначе, просто перестаешь уважать сам себя, а  бескорыстное чувство любви быстро переходит в эгоистичное желание владеть.
    Но сейчас, хоть лицо его было, как всегда, спокойно и замкнуто,  внутри клокотала, отбивая здравый смысл, злость на этого Веля, на которого Таня смотрела, как на божество.
    Но почему так произошло? Неужели он сделал что-то не так? Или же Таня, действительно, не любит его, раз так просто  смогла забыть все, что они пережили и выстрадали ради того, чтобы быть вместе?
    Все эти мысли и эмоции бушевали в душе некромага, однако, и вслушиваться в рассказ этого мерзавца он не переставал.
- А ты здесь откуда? – настойчивый Ягун тоже, похоже, не собирался отступать, решив удовлетворить свое извечное любопытство и желание узнать хоть что-нибудь о Кате.
Вель слегка небрежно пожал плечами.
- Ну, Мерлину удалось провести один ритуал и вызвать меня сюда, - принялся рассказывать Вель. – По этому миру я могу спокойно передвигаться. Такое у нас, у полуэльфов,  умение.
- Ты -  полуэльф? – потрясенно спросила Таня,  стараясь, чтобы выражение лица не было слишком восторженным.
    Таня не могла понять, почему так реагирует на парня, да и перед Глебом было стыдно. Таня понимала, что Глеба она любит по-прежнему, только вот его образ как-то отодвинулся с первого плана, покрытый непонятной дымкой.
    «Ну, я же не изменяю ему, -  Таня думала и сама ужасалась своим мыслям. – Просто этот Вель какой-то особенный… приятно на него смотреть, просто глаз не оторвешь. Что, мне уже и посмотреть ни на кого нельзя?»
    Таня понимала, что мысли не слишком порядочные, да и поведение её тоже нормальным не назовешь, но оправдаться перед самой собой было необходимо.
- Да, - кивнул Вель, мимолетно улыбнувшись Тане так, что у неё просто зашлось сердце. – У меня в роду были эльфы, а способность проходить в любой мир у эльфов врожденная,- из-под серебристых локонов, словно нарочно, выглянули кончики острых ушей.
    Ягун и Глеб внимательно слушали Веля, в то время, как Таня просто пыталась прийти в себя. Она уже поняла, что, когда она смотрит в глаза полуэльфа, то совершенно тает, думая только о нем.
    Между тем Вель, словно не замечая Таниной реакции на свою персону и гнева Бейбарсова, продолжал рассказывать:
- Я пришел на зов мага, чтобы хоть чем-то облегчить его жизнь здесь. Я попал сюда недавно, но Мерлин предсказал, что сюда придут Демиург и Светлый маг, чтобы возродить этот мир и освободить его самого.  Я вижу, что это вы как раз пришли сюда, чтобы уничтожить Черные лучи, центр негативной энергии, который мешает миру жить и развиваться  по нормальным законам мироздания. – Только вот третий маг… - Вель вопросительно взглянул на серьезное лицо Ягуна. – Я не предполагал, что будет кто-то еще. Насколько мне известно, для обуздания мира нужны двое – Темный Демиург и Светлый маг. Почему же пришел еще и ты?
    Вель слегка нахмурился и замолчал, ожидая ответа.
- Этот долбаный мир затянул сюда мою девушку, Катю! – Ягун уже не мог сдерживаться. – Нам сказали, что еще есть шанс. Короче, я должен спасти её, иначе…
    Ягун отвернулся, но, мгновенно, снова вскинул взгляд на полуэльфа:
- Где мне её искать, скажи! Ты же давно здесь, ты знаешь!
- Понятно, - протянул Вель, сочувствующе глядя на внука Ягге. – Значит, в любом случае нам надо в Кратер Тьмы. Есть тут такое местечко. Именно оттуда исходят Черные лучи, которые вы должны нейтрализовать.
- Далеко? – Глеб стиснул зубы, изо всех сил стараясь успокоиться, понимая, что в таком взвинченном состоянии он не то, что с миром не сможет справиться, но и простой Дрыгус наколдовать.
    Но Вель ему очень не нравился, слишком уж идеален. Да еще и Таня… нет, он не будет думать об этом, иначе ему совершенно не останется, кому верить!

Глеб застыл на краю воронки, не в силах осознать случившееся. Это он, только он виноват в том, что потерял Таню! А ведь он должен был предусмотреть такую ситуацию, знал же, что демон может перемещаться по этому миру, зная точки телепортации!
- Бейбарсов, очнись! – голос раздался возле самого уха некромага. – Да выйди ты из ступора, иначе, нас снесет вниз, прямо в лаву!
    Глеб с трудом сфокусировался на бледном лице комментатора. Ягун уже осторожно склонился над воронкой, пытаясь что-то разглядеть в сизом дыму.
    Глеб почувствовал, что его тянет к краю, словно магнитом.
- Надо уходить! – Ягун с трудом сделал шаг от края. Видно было, что и он не может нормально ходить, притягиваемый воронкой.
- Таня! – прошептал некромаг, пытаясь пробить щит, поставленный демоном вокруг них.
    Он понимал, что, если они не смогут выбраться, то Таню уже не спасти.
    Но, после  почти часа бесплодных попыток пробить  магический заслон, маги поняли, что  они только теряют силы.
- Бейбарсов, ты же Демиург, неужели, ты не можешь снять эту дрянь? – отдуваясь, пробормотал комментатор.
- Не та специализация, - Глеб остановившимся взглядом смотрел перед собой, думая, что делать дальше. – А  из некромагии заклинания не помогают, этот демон сам ею пользуется и блоки ставит  такие, что не пробьешься. Я мог бы что-то придумать, но на это нужно время, хотя бы пару часов, а у нас их нет. Ты чувствуешь, что тяга усиливается?
    Ягун кивнул, с трудом удерживаясь, чтобы самолично не отправится к провалу. Он ощущал, как его тянет туда непреодолимая сила.
- Сейчас против нас – мощь целого мира. Нам не вырваться за пределы радиуса щита, - Бейбарсов говорил ровным тоном, но в глазах его стыло отчаяние. – Думаю, у нас есть только время до заката, который наступит, - Глеб мельком глянул на темнеющее небо, - очень и очень скоро.
- Вывод? – поторопил его Ягун.
- Как я понимаю, был только один способ преодолеть притяжение Черных Лучей и выбраться отсюда.
- То, что вы должны были сделать с Таней? – Ягуну не потребовалось долго объяснять, но комментатор только сейчас понял, с какой неимоверно сложной задачей предстояло столкнуться некромагу и его подруге.
    Глеб кивнул, изо всех сил стараясь сохранять невозмутимый вид. Они не смогли выполнить то, ради чего оказались здесь, хуже того – он потерял Таню. Буян и все на нем находящиеся погибнут. Не смог. Не спас. Не предусмотрел.
    Из состояния совершенной безнадежности его вывел громкий окрик Ягуна:
- Прекрати рефлексировать и делай, что должен!
- Ты не понимаешь… без Тани я не смогу, - бескровными губами прошептал Бейбарсов. – Мы не сможем выбраться, не успеем… я не оправдал…
- Хватит! – заорал Ягун. – Что вы с Танькой должны были сделать, говори, быстро?
- Нейтрализовать темномагическое излучение, так называемые Черные Лучи и переменить полюса магии, повернув  поток негативной энергии вспять, - Глеб говорил отрывисто, но Ягун с изумлением видел, что некромаг был в панике, по крайней мере, в состоянии, очень к ней близком. – Если не получится поменять, тогда мир надо уничтожить. Моя магия без светлого направляющего бесполезна. Я должен был соединить мою силу с Таниной, тогда был бы шанс…
- То есть, тебе нужен светлый маг для перераспределения магических потоков? – перебил его Ягун.
    Глеб изумленно уставился на внука Ягге, так быстро ухватившего суть вопроса.
- Именно, - кивнул он. – Но сейчас, без Тани… - он с трудом заставил себя произнести эти слова, ощущая комок в горле.
- Приди в себя! – Ягун схватил Бейбарсова за плечи, несколько раз сильно встряхнув. – С Таней пока ничего не случилось, но случится, если ты будешь продолжать предаваться самоуничижению и стоять столбом!
- Говорю же, без неё я ничего не могу сделать в этой ситуации! – Глеб говорил с напускным хладнокровием, с трудом сдерживая свою защиту, которая не позволяла бушующим порывам ветра и пламени сбросить их вниз.
- Тани здесь нет, - неожиданно покладисто согласился Ягун, - но, поправь меня, тупого, ладно? Насколько я понял, для тебя в принципе сгодится любой светлый маг? – он особо выделил слово «любой», слегка закусив губу от волнения.
    Глеб медленно кивнул, поняв, что имеет в виду комментатор.
- Ну, так  чего ты пялишься! – внук Ягге, впрочем, не отводил глаза от горящих очей некромага. – Объясняй быстрей, что надо делать!

***
- Возможно, это выход, - Глеб, прищурившись, смотрел на решительного Ягуна. – Но ты понимаешь, на что идешь? У нас с тобой нет ни опыта взаимодействия, ничего, что нас связывало бы в бою.
- С Таней, насколько я знаю, ты тоже не участвовал в драках и магических дуэлях, - парировал Ягун. – Однако ты же собирался нейтрализовать Лучи вместе с нею!
- Но нас с Таней связывает другое, - тихо возразил некромаг, всеми силами отгоняя ужасное чувство потери. – Я так люблю её, что чувствую каждое её заклинание или движение как свое. Поэтому…
- Но ведь другого выхода нет, -  перебил Ягун, ехидно скаля зубы. – Прости, но полюбить друг друга мы не можем вот так вот, сразу.  Ты, конечно, милашка, Бейбарсов, но не в моем вкусе, и, вообще, я блондинов предпочитаю… тьфу ты, блондинок, то есть…
- Ягун, хватит молоть чушь, - внук Ягге с удовольствием заметил, что Бейбарсов  слегка покраснел, то ли от злости, то ли от смущения. – У нас мало времени. Ты согласен быть Направляющим?
- А что, непонятно, что  согласен? – недовольно воскликнул Ягун. – Если бы ты еще подробнее объяснил, что надо делать…
- Некогда, - оборвал его Глеб. – Будем действовать по ходу дела. Да и я сам, если честно,  подкован лишь в теории, да и то, не слишком сильно.
- В любом случае, у нас нет другого выхода, - угрюмо заметил комментатор. – Поэтому, с чего начнем?
- Сначала надо уловить исходящие потоки, затем,  поймав основную линию, по которой идет энергия и, войти в резонанс с потоком, начиная закачку своей силы, но не впрямую, а через светлого Направляющего… - пустился в объяснения Бейбарсов, чувствуя, что он… боится.
    Боится, что у него ничего не получится, что он погубит этот мир, Ягуна, Таню!
- Понял, - Ягун, выслушав слегка путаные объяснения Бейбарсова прерывисто вдохнул. – Тяжелое дельце, правда. Но, если не мы, то тогда и Таня, и Катя умрут.  Жизнь любимых людей стоит того, чтобы поставить на кон жизнь целого мира.
    Глеб промолчал, но по выражению его лица было видно, что в данном случае он абсолютно согласен с комментатором.

***
- Танька, очнись! – голос доносился словно издалека, как будто сквозь толщу воды.
    Таня с трудом открыла глаза. Подождав, пока полумрак вокруг слегка рассеялся, Таня с трудом сфокусировала взгляд над знакомым лицом, склонившимся над ней.
    Это же… Таня рывком приподнялась с пола, но, внезапно  закружившаяся голова заставила её принять прежнее положение.
- Кать! Это ты? Ты в порядке? Где мы? – Таня  засыпала однокурсницу вопросами, пытаясь в полумраке разглядеть помещение, в котором они находились.
    Небольшая камера, голые каменные стены и пол, под потолком – маленькое зарешеченное оконце.
Таня перевела беспокойный взгляд на Лоткову.
- Все нормально, Тань, - под глазами у первой тибидохской красавицы залегли  синеватые тени, но она, как всегда, выглядела обворожительно. – Как ты здесь оказалась? Тебя что, тоже сюда затянуло?
    Таня вздохнула, мгновенно вспомнив все произошедшее. Её сразу охватило чувство вины и стыда, едва она вспомнила свое поведение по отношению к Глебу. Как она могла так легко попасться на удочку этого предателя? Как могла так относиться к любимому человеку?
- Кать, послушай, мы были здесь с Глебом и Ягуном…
- Ягун здесь! – вскрикнула Лоткова, прижав руки к щекам. -  Но… как? Ой, прости, что перебиваю!..
- Он пришел за тобой, - Таня слабо улыбнулась, но тут её лицо вновь помрачнело. Ужасные воспоминания лезли в голову прямо-таки с пугающей назойливостью. – Кать, им грозит опасность! А я даже не знаю, что с ними! Что это за место, ты хоть что-то знаешь?
- Я пришла в себя здесь, когда меня затянуло в какой-то смерч возле Гардарики, - Катя сердито дернула себя за белокурый локон. – Уже сутки здесь заперта, никто ко мне не приходил. Пробовала взломать дверь, но что-то блокирует магию – кольцо не действует совсем, абсолютно, ни единой искорки! Тань, расскажи, что ты знаешь! У меня такое впечатление, что информации у тебя намного больше!
- Не настолько… - Таня, собравшись, начала рассказ. Через четверть часа Катя уже была в курсе случившегося.
- Что будем делать? – Лоткова вопросительно смотрела на Гроттер.
- Для начала, давай попробуем выбраться! - Таня решительно поднялась с каменного пола. Голова уже не кружилась, хотя  после такого сильного ментального воздействия, которому её подверг Вель, это было странно.
    Катя недоверчиво покачала головой, но промолчала. Чем черт не шутит? Танька столько раз попадала во всякие передряги. Вдруг у неё что-нибудь получится?
    Таня для начала попробовала вызвать искру, но кольцо оставалось на пальце бесполезным украшением, не реагируя ни на одно заклинание.
    После целого часа безуспешных попыток  найти хотя бы маленькую щель в стенах или полу каменного мешка, Таня устало прислонилась к стене, прикрыв глаза.
    Чувство вины жгло, не давая нормально думать. Это из-за её недопустимого поведения Глеб и Ягун сейчас неизвестно где, да еще и о ней беспокоятся! Если живы… Таня вскочила с пола, загоняя страшные мысли в глубину сознания. Если с Глебом что-то случится, она никогда этого себе не простит! Как она вообще сможет… без него?..
    Таня смахнула с глаз   непрошеные слезы. Нет, она не будет о таком думать! Глеб сможет противостоять этому Велю, он очень сильный, он Демиург, он – её Бейбарсов! Он сможет – и все тут!
    Конечно, они с Ягуном смогут выбраться из того ужасного места, куда перенес их телепортом демон, она все помнит, хотя видится все, как сквозь туман, Вель сильно зомбировал её сознание. Ну, погоди, дай только встретится с тобой, узнаешь, почем фунт лиха, красавчик!
    Таня поежилась от сырости в камере и машинально засунула руки в карманы, чтобы хоть немного погреться.
    «А это еще что?» - пальцы внезапно нащупали холодный камешек на дне кармана.
    Осторожно вытащив странную находку, Таня  в недоумении уставилась на  молочно-голубой кулончик на тонкой серебряной цепочке. В полутьме помещения камешек светился мягким синеватым светом,  переливаясь всеми цветами радуги.

***
- Таня, откуда это у тебя? – Катя подошла поближе, удивленно уставившись на мерцающее украшение.
- Нашла, когда мы только здесь оказались, - Таня провела пальцем по гладкой отполированной поверхности и с удивлением почувствовала, как камешек на её ладони потеплел, выбросив несколько ярких, но не обжигающих искорок.
    Внезапно, словно дрогнув на ладони, камешек медленно стал видоизменяться – и через несколько мгновений в руке Тани оказался небольшой ключ из того же самого молочно-голубого камня.
- Ничего себе! – воскликнула Гроттер, изумленная таким внезапным превращением.
    Катя смотрела молча во все глаза, но потрясение на её лице тоже было изрядным.
- Интересно, почему на него блокировка магии не действует? – девушки внимательно смотрели на радужные всполохи, скользящие по камню.
- Значит, сила создавшего артефакт больше, чем у того, кто блокировал здесь магию, этот, как его там… Вель?
    Таня кивнула, в который раз укорив себя за глупость.
- Или же этот кулон из разряда так называемых инертных артефактов, помнишь, Медузия рассказывала, что существует ряд  магически сотворенных предметов, которые действуют в любых условиях, им блокировка нипочем.
- Помню, - кивнула Гроттер. – Но, в любом случае, сила мага, сотворившего такой предмет должна быть очень велика, а такими артефактами не разбрасываются, их, вообще, крайне мало. А тут, просто валялся в камнях. И откуда он там мог взяться?
    Таня думала, слегка покачивая ладонью, чтобы сверкающие блики меняли цвет.
- Тань, нам все равно терять нечего, - Катя отвлекла однокурсницу от раздумий, осторожно дотронувшись до её локтя. – Может, попробуем с помощью этой штуки как-нибудь открыть дверь? Раз  магия через него активируется, может, как-то этим воспользоваться?
- Попробовать можно, - согласилась Таня. – Только вот гарантии, что этот ключ именно от нашей тюрьмы нет, сама понимаешь.
- И все-таки… - Катя решительно встала, -  пока не попробуем – не узнаем. Знаешь, никогда просто так ничего не бывает. И, если этот ключ вдруг появился, то, значит, к чему-то он обязательно должен подойти и именно здесь. Я чувствую.
- Ну, раз чувствуешь – тогда другое дело, -  кивнула Гроттер.
    Все-таки, приворотная магия, которой обладала Лоткова,  в первую очередь основывалась на интуитивном понимании и восприятии объекта, так что, интуиция была у подруги Ягуна развита просто неимоверно.

***
    Через час у Тани и Кати уже болели глаза от пристального вглядывания в совершенно гладкую поверхность двери без малейшего признака замочной скважины. Также немилосердно ныли колени от ползанья по холодному шершавому полу, в поисках этой же скважины в нижней части двери.
- Ну, от чего же этот ключ? – в который раз безнадежно прошептала Лоткова, сдувая с глаз разлохматившуюся челку.
    Таня же сосредоточенно молчала, пытаясь понять, зачем артефакт оказался в её кармане. Такой силы магический объект, активировавшийся в подобную минуту, да еще и там, где магия блокировалась напрочь, уж точно, не просто так выбрал её своей владелицей.
    А, может…
    Таня сосредоточилась, глядя расфокусированным взглядом на ключ, лежащий в ладони. Расслабившись, она отпустила сознание, и голос Кати постепенно  начал удаляться куда-то вдаль, становясь тише.
    «Откройся!» - Таня вспоминала, как смотреть на ауру магических предметов. Именно, на их внешние признаки, а не высвобождая  внутреннюю сущность, чему их когда-то учил Фудзий.
    Она медленно скользила взглядом по радужной поверхности, которая вдруг засверкала, словно её подсветили изнутри разноцветными фонариками.
    Внезапно, глаз словно зацепился за какую-то вспыхнувшую искру на поверхности. Прищурившись, Таня увидела тоненький лучик, идущий от ключа куда-то в угол их темной неосвещенной камеры.
- Тань, посмотри! – вскрикнула Катя.
    Приоткрыв глаза и уже глядя нормальным взглядом, Таня увидела, что тонкий лучик виден в полумраке их тюрьмы и так. Проследив за тонкой светящейся нитью, девушки в  самом темном углу камеры обнаружили какой-то люк с массивным медным кольцом, под которым была на удивление маленькая для такой большой поверхности замочная скважина.
- Ну, что, попробуем? – Катин голос дрогнул от волнения. – Вроде, отсюда...
- Да, - Таня уверенно вставила ключ в отверстие.
    Ключ, едва попав в идеально подошедшую ему скважину, замерцал, выбрасывая синие искры, что-то смутно Тане напомнившие.
    Но для раздумий времени не было, поскольку, яркое сияние, исходящее от ключа усилилось, а тяжелый люк со скрипом откинулся, являя девушкам темное отверстие потайного подземного хода.

***
- Начинаем, - Глеб уже с трудом держал щит, закрывая их с Ягуном от силы Черных Лучей, которые, судя по всему, становились сильнее, как и сказал демон.
- Наверное,  пора, - лицо Ягуна было бледно и сосредоточено, а в орехово-золотистых глазах плескался страх.
    Глеб понимал, что это страх не оправдать и не справиться. Но  в данный момент ничем не мог помочь внуку Ягге, поскольку, точно такое же чувство испытывал и сам.
- Мы справимся, - Бейбарсов понимал, что то, что они собираются сделать очень опасно и совершенно ново. – Ягун, мы сможем. Там – Таня и Катя, мы не должны поддаваться панике. Думаю, ради любимых людей стоит постараться.
    Ягун просто посмотрел на Бейбарсова.
- Начинай! – тихо сказал он.
    То, что началось в следующий миг, иначе как адом кромешным внук Ягге не назвал бы.
    Вокруг них бушевали ослепительные вихри Света и Тьмы, казалось, что сама Вселенная то скручивается до размеров булавочной головки, то неимоверно расширяется, стремясь поглотить две маленький фигурки на краю Кратера в чужом, совершенно незнакомом  и далеком мире.
    Глеб черпал силу из пространства, отправляя её к Ягуну, Ягун – преобразовывал, вливая в широкий яростный поток силы свой свет, смешивая свет и тьму, заставляя их взаимодействовать, смиряясь друг с другом.
    Если бы кто-нибудь взглянул в лицо Бейбарсова в тот момент, он испугался бы темного пламени, полыхавшего в его глазах и исказившихся черт, в котором с трудом можно было бы узнать бывшего некромага.   
    Сейчас это был истинный Демиург, повелитель сил, недоступных обычным магам.
    Из кратера вырывались огромные языки пламени, опаляя кожу и заставляя пот струиться по лицу, застилая глаза, над головами сверкали огромные молнии, каждую секунду грозя уничтожить магов, которые, изо всех сил держась на ногах, творили невозможное – создавали новый мир…
    У Глеба  от напряжения кровь выступала на коже сквозь лопнувшие капилляры, Ягун был бледен,  и  только мысль о Кате заставляла его  не падать. Да и, кроме того, ужасно не хотелось уступать некромагу.
    И  единственное, что вынуждало держаться в этом апокалипсисе, была мысль о любимых людях, жизнь и спасение которых сейчас зависят только от них…

***
    Таня и Катя с опаской и надеждой смотрели в темную дыру.
- Если это потайной ход, то как мы спустимся? – с опаской произнесла Лоткова. – Неизвестно, какая тут глубина, а веревки у нас нет, и магия не работает…
    Таня нахмурилась, но от ответа её спас ключ, до сих пор торчащий из скважины. Он внезапно засветился, а в следующее мгновение Таня и Катя, не успев ничего осознать, уже уносились куда-то телепортационным порталом.
- Что за?.. – Таня не успела закончить возмущенную фразу, когда их выбросило из телепорта на каменный пол какого-то очередного помещения.
    Больно ударившись коленкой, Гроттер, тем не менее, вскочила на ноги, автоматически выставив кольцо, которое неожиданно отозвалось знакомым приятным теплом магии, готовой для активации заклинаний.
    Катя стояла рядом, в точности повторив Танин жест.
    Да, Медузия хорошо воспитывала в своих учениках четкость и слаженность действий в бою.
    Осмотревшись, девушки поняли, что на их жизнь и свободу посягать никто не собирается. Они находились на маленькой круглой площадке, вокруг которой было только… небо.
- Это какая-то башня! Высокая! – воскликнула Катя, по праву блондинки выдавая очевидный факт с такой многозначительной интонацией, что Таня даже прониклась его важностью.
- Угу, я вижу, - Таня завертела головой, силясь понять, куда их вынес странный телепорт и что им делать дальше.
    Внезапно, краем глаза, Таня уловила легкое движение воздуха на краю площадки и мгновенно повернулась, нацелив кольцо  на странную, полупрозрачную фигуру, постепенно проявляющуюся перед глазами.