Не удосужившись расстелить курточку, Матвей заснул прямо за столом, положив голову на руки. Проснулся от тихого шороха, но вовремя – над ним, с занесенным огромным кухонным ножом, стоял Бейбарсов.
    Много времени на оценку ситуации  не потребовалось. Мгновение – и нападающий уже корчился на полу от боли, выпустив нож из рук.
    Багров поднял нож, рассмотрел его в подробностях – и только тогда соизволил снять магию с противника, у которого уже к этому времени носом пошла кровь.
- Утреннее помешательство? – хладнокровно осведомился Багров, присев за стол и положив нож рядом.
    Глеб, пошатываясь, поднялся с пола и припал к умывальнику, смывая остатки поражения.
- Ничего ты не понимаешь, недоумок, - он плеснул себе в лицо водой еще несколько раз, и закрыл кран.
- Объяснись, -  серые глаза Багрова смотрели  прямо в лицо Бейбарсова.
- Не буду я тебя ничему учить.
- Сказал бы сразу –  «Не буду!» Я бы ушел. К чему эта драматическая сцена?
- Ты ничего не усвоил! Полный  кретин! Вчера я поставил тебе условие – полное доверие. Ты его не выполняешь! Так что, убирайся ко всем чертям! У нас ничего не выйдет, мы должны работать в связке, на грани смерти. Но ты не готов.
    Багров взглянул себе на ладонь, посерьезнел.
- Уходи! – Бейбарсов направился к двери, открыл её, и, отвернувшись, застыл в ожидании.
- Никуда я не пойду! – упрямо закушенная губа Багрова выдавала его волнение.
- Надо будет – вытолкаю, - спокойно предупредил Глеб. – Не смотри, что магии нет. С тобой справлюсь.
- А как бы ты повел себя на моем месте? Сидел бы и ждал, пока тебя прикончат? –  обиженно фыркнул Матвей.
    Глеб хмуро молчал, не желая отвечать,  по-прежнему держа дверь открытой.
- Я готов доверять тебе во время ритуала, - досадливо встряхнул кудрями Багров, - но мы пока его не начали.
- Мы начали вчера, когда оба согласились на это, - равнодушно сказал Глеб, не желая разжевывать и объяснять все тонкости  наглому мальчишке. – Мое нападение было проверкой и ты доказал, что ничего не усвоил.
- Я просто среагировал…
- Выйди, не заставляй меня долго ждать, - в голосе Глеба послышалась угроза.
- Дай мне еще  один шанс! – быстро сказал Багров. – Ты поймешь, что осознанно я тебе доверяю.
- Ладно! – Бейбарсов захлопнул дверь. – Иди сюда! Клади руку на стол.
- Зачем?
- Доверие, - напомнил Глеб.
    Рука легла на стол, хотя настороженный взгляд её хозяина не вызывал мыслей о доверии. Бейбарсов порылся в кухонном ящике, вытащил оттуда топорик для рубки мяса и замахнулся. Багров побледнел, но руки не убрал. Мысленно он с ней уже попрощался, но решил идти до конца.
    Топорик застыл в миллиметре от кожи. Умел Бейбарсов рассчитать силу удара, не зря посещал тренировки, да и вообще, не только от тренировок это зависит.
- Сгодится, - холодно бросил он.
    Багров, скрывая облегчение, опустил глаза и снова уставился в свою ладонь, что не укрылось от взгляда бывшего некромага.
- Чего ты все время в свою ладонь пялишься? – не выдержал Глеб.
- Думаю о доверии, - Матвей поднял руку. – О том, какая это важная вещь в жизни.
    Бейбарсов увидел на его ладони руну «Доверие», начертанную магической несмываемой краской.
    Если бы Глеб не умел держать себя в руках, у него бы сейчас отпала челюсть. Такое услышать он был точно не готов. Надо же!..
- Серьезно к делу подошел, - хмыкнул он,  стараясь не показать свою растерянность.
- Нет, ты не понял, - внес  ясность Багров. – Это у меня с моей девушкой… проблемы. Мы оба не доверяем друг другу должным образом. Я ревную её к другому. Она не верит до конца в мою любовь, считает, что темный маг не может любить по-настоящему. От этого одна только боль.
    Определенно, челюсть нужно было придерживать, ибо Глеб удивлялся все больше. Удивлялся и поражался,  потому что эта проблема была знакома ему не понаслышке.
- Поэтому я ушел, - неожиданно закончил Матвей.
- Сам? – уточнил Глеб.
    Недоверие – это, конечно, плохо, но, если девушка все равно с тобой (а не с каким-нибудь Валялкиным), то зачем заморачиваться?
- Сам, - подтвердил Багров. – Пока не научусь доверять по-настоящему – не вернусь.
- Пошли учиться. Рассвет уже почти, - сухо произнес Глеб, снова скрывая свои настоящие чувства и боль, как всегда особо острую вот в эти серые предрассветные часы. – Только дам тебе бесплатный совет – не будь таким идеалистом. Твоя девушка из светлых, так? Не будет тебе доверия, коллега, никогда! Ты – некромаг, а в глазах светлых это почти приговор. Мы для них – чудовища. Так что, успокойся и живи дальше. Выше головы не прыгнешь.
    И тут  Глеб впервые  увидел во взгляде Багрова неприкрытую враждебность.
- Когда совета не спрашивают, не стоит его давать, - сухо сказал Матвей.
- Ну, извини, - так же сухо отозвался Глеб.
    Больше сказать было нечего.

***
    Ритуал вызова демона Сахху был таким же древним, как и сам демон. Этот ритуал появился  в те времена, когда демонов  еще не научились запирать в защитных пентаграммах. Выкладывались три круга – каменный, металлический и угольный. Демона требовалось обуздать три раза, проходя за грани каждого из кругов, после чего он признавал вызвавшего своим хозяином и обещал ему верную службу.  Второй маг из пары служил подстраховкой для первого  и для сдерживания демона, если первому магу не удастся это сделать.
    Под утро некромаги выложили первый круг. Договорились встретиться здесь к следующему утру – и снова выложили  очередной круг. Назавтра, после окончания необходимых приготовлений, условились и о проведении ритуала.

***
- А скажи-ка, Танька, что ты думаешь насчет  Пекибулочкина? – задала Гробыня провокационный вопрос, с удовольствием глядя, как щеки Тани слегка покраснели.
- А что Бейбарсов? – Таня пожала плечами, тщетно стараясь изобразить равнодушие к произносимой фамилии. – Я и не знаю ни  где он, ни как живет. Два месяца с половиной уже как пропал. Да и не интересует он меня больше. Жив-здоров – ну, и пусть делает, что хочет!  Больно нужен мне этот высокомерный болван!  Даже привет не передавал ни разу, а ведь Ленка, если что, сказала бы…– Таня неосознанно повысила голос,  потеряв контроль над собой.
- Потише, сиротка, а то не все еще на Лысой Горе узнали, как тебе плевать на  Бросайтапочкина, - усмехнулась довольная Гробыня. – А вообще, разве ты не хочешь узнать, как поживает твой роковой поклонник?
- Ты что-то о нем знаешь? – Таня порывисто схватила подругу за рукав, но, тут  же  сделала равнодушное лицо. – Хотя, мне, в общем, все равно, просто интересно…
    Гробыня несколько мгновений внимательно смотрела на взволнованную подругу.
- Нет, сиротка, я ничего о нем не знаю, только то, что он без магии остался и в Нижний Новгород уехал, - покачала головой  телеведущая. – Но, если ты хочешь, я могу узнать…
- Нет, Анька, -  Таня грустно  смотрела на подругу. – Глеб тоже уже в прошлом. Я не могу любить человека, которому не доверяю. То есть, любить могу, а вот быть с ним вместе… - Гроттер поняла, что  проговорилась  и  мгновенно прикусила язык.
    Но было уже поздно.
    Гробыня, почуяв новую сплетню, в восторге уставилась на Гроттер.
- Анька, ни слова, - не дав ей и рта раскрыть, предупредила подругу Таня. – Это все было давно и неправда. Я о Глебе вообще забыла уже.
    Все это звучало так неубедительно, что Гроттер аж взвыла про себя от такого прокола.
- Конечно, честная ты наша, - закивала Гробыня с таким издевательски-участливым выражением лица, что Таньке захотелось  проклясть себя за свой длинный язык. -  Но, знаешь, Гроттерша, может, тебе следует навестить  этого забытого  высокомерного болвана и узнать, как он там, ну так, просто для того, чтобы забыть его еще основательнее?
- Нет, Склеп, - Таня поняла, что Гробыня докопалась до её тщательно хранимой тайны. – Я не буду искать с ним встречи. Я и так порядочно потопталась по его душе. Хватит. Кроме того, я ему просто не могу доверять и  не уверена, что это была любовь, а не страсть и просто желание меня заполучить. Я, и вправду, не желаю его видеть.
    Но Таня лгала.
     Она сама только недели три назад поняла, что совершенно не может забыть Бейбарсова и думает о нем постоянно. Сначала Таня убеждала себя, что она просто привыкла за год к этому гаду, к его полуулыбкам, красивым жестам и черной розе на подушке каждое утро.
    Потом, когда стало уже совсем паршиво и больно, Таня с ужасом поняла, что просто выбросить его из головы не получается, более того, не хочется. Но, когда спустя несколько дней Таня проснулась посреди ночи совершенно распаленная сном явно неприличного содержания  с собою и Бейбарсовым в главных ролях, тут уж стало туго по максимуму.
    Напрасно она думала, что с исчезновением некромага из её  жизни исчезнут все проблемы.  Напротив, днем Таня загоняла себя на тренировках и в учебе, не позволяя думать о Глебе, что у неё с трудом, но получалось. Но, когда приходила ночь, все становилось еще хуже. Засыпая, Таня видела перед глазами лицо Бейбарсова, а, когда сон окончательно завладевал девушкой, приходили сны. Настолько откровенные, что Таня просыпалась посреди ночи с колотящимся сердцем и, еле дыша от страсти, плакала, вцепившись зубами в угол подушки. Она знала, что у их с Глебом любви  нет будущего. Тем более теперь, когда она унизила его и ясно дала понять, что наплевала на его чувства, выбрав Валялкина.
- Нет, Склеп, - еще раз повторила Таня, подавляя в себе безумное отчаяние, грустно опуская голову на скрещенные на столешнице руки. – Завтра вот слетаю к Ваньке, поболтаем с ним, просто, как друзья. Все у меня с ним кончено. А с Глебом закончилось, даже не начавшись. Мы  не можем быть вместе – и все тут. Не судьба.
-  Судьба, Гроттерша, дама экстравагантная и умная, в отличие от тебя, - авторитетно заявила Гробыня, увидев, как расстроилась подруга. – И, поверь, она все расставит по своим местам.

***
Багров появился из телепорта неожиданно, хотя Глеб ожидал его появления, но не так рано. До условленного времени оставалась еще пара часов. Застал он Бейбарсова врасплох – тот как раз пересматривал свои рисунки.
- Любишь рисовать? – поинтересовался любознательный Матвей, глядя на разбросанные рисунки, взглянуть на которые до сих пор не удавалось никому.
- Уже нет, - Глеб мрачно начал сгр*делать нехорошо* листы в кучу.
- Твоя девушка? – глядя на один из портретов Тани,  вопросил любопытный гость.
- Не моя.
- Та самая, что считает тебя монстром?- продолжал допытываться Матвей.
- Не лезь не в свое дело, - предупредил Глеб металлическим тоном.
- А как же доверие? – прищурился Багров. – Мы должны доверять друг другу, так?  Особенно сегодня, когда будем друг от друга зависеть. Можешь считать это проверкой с моей стороны. С ножом кидаться на тебя не стану.
    Скептически скривив губы в полуулыбке, чтобы не показать Багрову своей боли, Глеб заметил:
- Да, это та самая девушка, если угодно. Но ты немного напутал – во время ритуала зависеть будешь только ты от меня.
- Спасибо, что просветил, - Багров достал из кармана куртки амулет «Вернуть утерянное». – Но, пока амулет у меня, мне кажется, что ты тоже зависим, как минимум, от  этого факта.
    Не зря бытует мнение, что двум некромагам не разойтись на одной дорожке. По крайней мере, терпели они друг друга с трудом. Но, проявив чудеса выдержки, просто замяли скользкую тему.
- Ритуальный кинжал взял?
- Взял.
- Тогда не будем затягивать. Пора идти.

***
    Начало ритуала можно было считать удачным. Ужасающая тварь появилась  из недр земли,  заметалась в каменном круге. Демон, скорее, был похож на дракона, но дракона неправильного, мерзкого.
- Кто нарушил мой покой? – проревел демон, сверкая злобными красными глазами.
- Матвей Багров! – звонко ответил некромаг.
- Зачем пришел?
- Взять над тобой власть!
- Попробуй!
    И началось обуздание демона.
    Матвей находился в том же круге, что и монстр и руками творил сдерживающую магию, загоняя демона в следующий круг. Багров, подойдя к самой кромке, остановился. Настало время для части ритуала, требующего доверия. Бейбарсов длинно резанул Багрова по руке кинжалом. Упав на камни, кровь, впитываясь, зашипела. Демон ощерился, подчиняясь и отступая внутрь металлического круга.
- Признаю твою силу, человек! – проревел демон.
    Во втором круге все повторилось.
- Кто нарушил мой покой?
- Матвей Багров.
- Зачем пришел?
- Взять над тобой власть!
- Попробуй!
    И опять Багров держал стену магии, не прерывая колдовство ни на секунду. И снова Глеб добыл его кровь и окропил металл  следующего круга. Демон отступил за пределы угольного круга, смиряясь.
- Признаю твою власть, человек! – это была вторая ступень признания.
    Едва оба вступили в угольный круг, огонь встал стеною.
- Кто нарушил мой покой?
- Матвей Багров.
- Зачем пришел?
- Взять над тобою власть!
    Как же трудно было на этот раз! Пот тек ручьями, силы иссякали. Хорошо, что Бейбарсов сумел вовремя добыть кровь и окропить ею горящие угли.
- Признаю тебя хозяином, Матвей Багров! – взревел демон, сдаваясь на милость победителя. – Приказывай!
- Требую от тебя Камень Желаний!
    Издав трубный рев, демон изрыгнул из пасти алый полупрозрачный камень, мерцающий внутренним светом. Матвей поднял его.
- Желаешь еще чего-то, хозяин? – рев демона стал громче.
- Нет! – мотнул головой уставший Багров.
- Тогда отпусти меня. Мне здесь неуютно.
    Огромное чудище, чья голова была размером с самого Багрова, смотрело просительно.
- Да будет так! Глеб, отвори для меня круг! – попросил он напарника.
    Обернувшись, он заметил, что тот смотрит как-то странно, что-то неуловимое было в этом взгляде.
- Глеб! – требовательно повторил Матвей.
- Сначала амулет!  Без него я не смогу открыть круг! – усмехнулся Бейбарсов.
    Матвей в нерешительности смотрел на напарника.
- Доверие! – напомнил Глеб.
    Багров, решившись, бросил ему амулет. Медлить было нельзя. Удерживать демона Сахху в этом мире,  было позволено очень недолгое время. В противном случае, вызывающий погибал, ибо демон уносил его с собой в Тартар, причем, от желания демона это не зависело. Они проваливались туда вместе с очерченным третьим кругом, бесповоротно и навсегда.
Невыносимый жар уже сводил с ума Багрова. Он чувствовал, что жарится заживо. Тем и запретен был ритуал вызова Сахху – громоздко, тяжело, опасно. Одна польза – Камень Желаний.
    Но Бейбарсов, казалось, и не собирался отворять круг.  Он надел на себя амулет, прочел необходимое заклинание, которое, как он знал, подействует вблизи от круга  – и амулет сработал. Чем хороши подобные артефакты, так это наличием своей магии, которая позволяет воспользоваться ими даже существам, магии лишенным.
    Ощутив возврат магических сил, Глеб восторжествовал. В его зрачках заплясали отблески пламени, в котором мучился и страдал  Матвей. Бейбарсов вплотную подошел к кругу.
- Камень! – потребовал он у Багрова.
- Мы так не договаривались! – упрямо проговорил Багров, нечеловеческими усилиями воли заставляя себя не терять сознания.
- Камень желаний! Иначе никогда не выйдешь отсюда! – в пламени круга красивое лицо Бейбарсова приобрело какие-то дьявольские черты.
    Багров достал Камень, посмотрел на его алое сияние и презрительно бросил Бейбарсову под ноги. Глеб поднял его, полюбовался и зажал в кулаке.
- Ничего личного, Матвей Багров, - медленно проговорил он. – Просто мне очень нужен этот камень. Если я оставлю тебя в живых, ты захочешь вернуть его. А он мне и самому пригодится.
    Матвей и так уже все понял. Земля под ним уже начала дрожать, огонь жег все сильнее, но Багров уже не обращал на это внимания.
- На прощание хочу вернуть тебе бесплатный совет, Глеб, - сжимая от боли зубы, процедил он. – Потрать свое желание на то, чтобы перестать быть сволочью. Потому что, такой – ты никому не нужен. И та девушка никогда тебя не полюбит сама – ты сможешь её добиться только наперекор её воле, используя магию. Поэтому и доверия к тебе нет - и не будет, как ты сказал. Когда твоя девушка сочла тебя чудовищем, она не ошиблась. Но некромагия здесь не причем. Имелись в виду только твои личные качества.
    Глеб, который уже сделал несколько шагов от круга, остановился, как вкопанный и замер. Сейчас он услышал то, в чем давно боялся себе признаться. Некромагия была лишь поводом, из-за которого окружающие ненавидели его. Причиной был его невыносимый характер – как человек неглупый, он давно уже это понял. Но не желал, не мог себе в этом сознаться!
    Он вдруг бросился назад, торопливо отворяя круг. Куда там! Багров уже лежал без сознания, демон буйствовал.
- Ступай туда, откуда пришел! – приказал Бейбарсов Сахху.
    Глеб применил все силы, чтобы сдерживать демона и поразился, как трудно ему это удается. И этот парень сдерживал его так долго! Силен!
- Это не по правилам! Я отомщу! – прохрипел демон.
    Глеб только подбавил сил, и демон с воем исчез в недрах земли, откуда и появился.
Матвей долго не приходил в сознание. Когда открыл глаза и увидел сидящего рядом с собой Бейбарсова, дернулся.
- Живой? – нарочито  равнодушно процедил Бейбарсов.
- Пока да, если ты не устранишь это досадное недоразумение, - Матвей пошевелился, но сразу же сморщился от боли и слабости. – Драться у меня нет сил. Добей сразу, не тяни.  Ты же умеешь.
- А как же доверие? -  хмыкнул Глеб, с неприязнью глядя на «глас совести». – Говорил, что осознанно веришь мне.
- Так это была проверка? – поразился Матвей.
- Увы, нет, - буркнул Глеб. – Держи, он твой.
    В ладонь Багрова лег алый Камень Желаний. Выполнял он только одно желание, зато наверняка. И был единственной причиной, по которой позволительно было вызвать демона Сахху. Камень давался только один раз, дальнейшее общение с новоявленным  «рабом» было нецелесообразно и даже опасно. Не зря Мировуд не советовал своему ученику браться за такое.
    Багров сжал в руке теплый камушек.
- А не пожалеешь, что отдал? - помолчав, спросил он.
- Не пожалею. Он мне не нужен, - мгновенно последовал ответ.
- А что нужно?
- Доверие.
    Сказав это, Бейбарсов резко встал, уже сожалея, что так расслабился,  выставив себя чуть ли не чувствительной кисейной барышней. Молча протянул руку Матвею, поднял, и, помогая ему идти, дотащил до шоссе. Тормознув первую попавшуюся легковушку, он, без зазрения совести загипнотизировав водителя, приказал отвезти их домой.

***
    Все-таки удивительные существа некромаги! Регенерируют прямо на глазах! Только что был почти труп – а вот уже рядом на сиденье легковушки сидит добрый молодец! Из машины Багров вышел сам, не требуя помощи, хотя вид у него был  хуже, чем у покойника.
- Заходи скорее, не пугай людей своим видом – Матвей глянул на себя со стороны – весь в земле, в копоти и крови. И вправду, только людей пугать.
    Бейбарсов отправился на кухню, готовить утренний кофе. Матвей же отправился в ванную приводить себя в порядок.
    Умывшись, Матвей вошел в кухню и сел за стол.
- Твой кофе, - Глеб плюхнул перед Багровым турку с ароматным напитком.
- Спасибо, - Матвей потянулся за чашкой, совершенно правильно предполагая, что большей любезности от коллеги он не дождется.
    Глеб тоже опустился на стул, держа чашку в руке. Некоторое время они молча пили кофе, стараясь не глядеть друг на друга.
- А зачем тебе Камень Желаний? – неожиданно спросил Бейбарсов.
    Он не ожидал ответа, но, к его удивлению, Матвей почти сразу же сказал:
- Хочу подарить своей девушке. Пускай она загадает любое желание. И я с ней соглашусь, потому что должен верить ей.
    Багров снова посмотрел на свою ладонь и отвернулся.
- Зачем тебе эта руна на руке? – Глеб тоже смотрел на ладонь собеседника.
- Чтобы не забывать о доверии. Смотрю – и сразу вспоминаю, о чем думать нужно.
- Всю жизнь собираешься с размалеванной рукой ходить?  - в голосе Бейбарсова послышалась ирония.
- Сотру, когда Камень подарю, - Матвей поднял на Бейбарсова стальной взгляд.
- Не боишься, вдруг она загадает, чтобы вы расстались?
- Боюсь, - судя по расстроенному виду Матвея, его угнетала и пугала такая перспектива. – Но…
- Знаю, - усмехнулся  Бейбарсов,  чувствуя растерянность от каких-то совсем новых мыслей и ощущений.
    «Нужно уметь доверять любимым людям, - заключил про себя он. – И считаться с их мнением, что, в принципе, одно и то же».
    В это время в комнате слабо пискнул мобильник – пришла смс-ка. Глеб, машинально поднявшись из-за стола, пошел проверить, что же там прислали. Но сообщение было всего лишь от оператора связи о предложении новой услуги.
    Положив мобильник на стол, Бейбарсов заметил карандаш, который сразу же захотелось взять в руки. Сколько времени он не мог заставить себя этого сделать, а сейчас карандаш будто сам прыгнул ему в  ладонь. На стол лег  лист, рука сама начала выводить на бумаге штрихи…
    Из сплетения прямых и плавных линий начало оформЛяться лицо любимой и самой желанной на свете  девушки, доверительных отношений с которой так и не сложилось.
    Глеб так увлекся, что не заметил, как в комнату вошел Багров.
- Неплохо! – оценил гость, вглядываясь в портрет.
- Выйди! – властно приказал Бейбарсов, угрожающе глядя на Багрова.
    Матвей удивленно уставился на Глеба, который с неохотой, но объяснил:
- Не могу я рисовать, когда кто-то за спиной стоит и смотрит. И стучать, между прочим, надо, когда заходишь.
    Матвей проигнорировал замечание.
- А почему бы к оригиналу не слетать? Или, хочешь сказать, у тебя нет желания?
    Глеб скрипнул зубами, собираясь указать наглому коллеге его место, но  совершенно неожиданно ответил:
- Зачем? – в голосе прозвучала горечь, которую Бейбарсов так и не сумел скрыть. – Она с другим, она не хочет меня видеть. Мы все уже давно выяснили. Не полечу.
- Жаль. Интересно было бы сравнить портрет и оригинал, -  заметил Матвей с какой-то детской непосредственностью.
- Тебя бы я точно с собой не взял, - тяжелым взглядом одарил его хозяин квартиры. – И, вообще, иди, приведи себя в порядок, куртку почисть, искупайся, что ли. А то видок у тебя, как у некромага после общения с мертвяками на кладбище в ночь полнолуния.
    Матвей послушно встал и направился к выходу их комнаты, но, уже в дверях, обернулся к  Бейбарсову, неподвижно сидящему перед Таниным портретом.
- Хочешь еще один бесплатный совет? – Глеб едва заметно вздрогнул. – Попробуй поговорить с ней нормально, без давления.
- Не давай советов, которых у тебя не просят. Слышал такое мнение? – отрезал Глеб.
- Даже сам так говорил, - ехидно напомнил Матвей.
- Вот и помолчи.
    Пожав плечами, Матвей пошел в ванную купаться – это было просто необходимо.
    А Бейбарсов снова схватился за карандаш – ему страстно хотелось рисовать, рука так и порхала над бумагой.
    Внезапно, в глубине квартиры, затрещал  зудильник, замаскированный под деревянный ящичек для инструментов – подарок Жанны и Лены, чтобы Глеб не терял связи с магическим миром.
    Глеб  почему-то насторожился и, щелчком пальцев сделав звук громче, с волнением прислушался.
- Передаем экстренные новости! Сегодня на территории России был несколько раз замечен древний демон Сахху. Магические радары засекли демона несколько раз. Первый раз – возле Лысой Горы, второй раз – на Алтае. Каждый раз доблестные отряды Магщества сдерживали демона, изгоняя его. В последний раз он появился в районе устья  реки Иртыш, где выбрался на поверхность в наш мир, пользуясь тем, что в тех местах нет достойной магической защиты.
    Рисующая рука остановилась.

Матвей сидел на одном из деревьев, поваленных Сахху. Демон благополучно был отправлен в Тартар. Появилась другая проблема – полная потеря сил. Вот-вот  Магщество нагрянет и возьмет тепленьким, а максимум, на что его хватит – это спрятаться за дерево, авось не заметят.
    Несмотря на усталость,  Багров даже улыбнулся этой абсурдной мысли. И сразу же посерьезнел, вспомнив про коллегу. Опять Бейбарсов его кинул, бросив на расправу Магщества в лесу.  Абсолютно беспринципный тип, лишенный представления  о  чести! Правда, от лапы демона его уберег…
    В этот момент пространство неподалеку завихрилось, и из телепорта появился тот самый беспринципный тип, о котором только что думал Матвей. Наблюдательный Багров заметил, что глаза у коллеги неприлично сияют от едва сдерживаемой радости, а губы подозрительно припухли. Матвей иронически хмыкнул, но комментировать не стал, тем более что Бейбарсов сразу взял на себя инициативу в разговоре.
- Как прошел ритуал? – поинтересовался он.
- Успешно, - ответствовал Багров, усмехаясь. – Только выбраться отсюда не смогу, пуст совершенно, телепортацию не потяну.
- Об этом не беспокойся, телепорт сейчас будет, - заверил его Глеб.
- Хорошая новость, - обрадовался Матвей. – А то я уже начал думать, что ты  меня бросил на растерзание этих дегенератов из Магщества.
    Багров гадливо скривился,  будто вспомнив какой-то неприятный момент из своей жизни.
- Извини, что вернулся и так разочаровал, - язвительно протянул Глеб. – В следующий раз обязательно брошу.
- Ты слишком обидчивый для злобного некромага, - заметил Багров.
- Неужели? – Бейбарсов картинно приподнял бровь. – Буду бороться с этим недостатком. Матвей, если серьезно, я, вроде как, виноват перед тобой. Я не сдержал свое слово и пытался тебя убить. И с демоном недосмотрел. Не хочу делать вид, что этого не делал, - извинение было завуалированным, но, даже такое, давалось с большим трудом некромагу, который никогда ни перед кем  не отчитывался в своих поступках.
- Негодяй ты, негодяй, - согласился Багров, но с ноткой лукавства в голосе.
- Что мне сделать, чтобы как-то сгладить… исправить? – выдавил Глеб из себя фразу, постоянно напоминая себе о Тане.
- Не скромничай! – вполне уже серьезно сказал Багров. – Убить ты меня недоубил, я же жив! Да еще и спас меня от демона, от меня бы мокрого места не осталось, если бы Сахху меня лапой прихлопнул. Так что, считай, что мы в расчете за этот инцидент.
- Великодушный жест, - вздернув бровь,  заметил Бейбарсов. – Но,  давай договоримся: если у тебя возникнут  какие-нибудь проблемы – обращайся, я всегда буду рад помочь. Сочту своим долгом.
- Хорошо, договорились, - согласился Матвей. – Кстати, как у тебя с этой девушкой?
- Все в порядке, - заверил его Бейбарсов, покривив, все же, душой.
- Она слышала, как демон называл меня хозяином, - продолжал Багров. – Как думаешь, не сдаст меня Магществу?
- Багров, выбирай выражения, - нахмурился Глеб. – Об этом я с ней уже поговорил, никто тебя не сдаст.
- Ладно, не злись, - устало сказал Багров. – Давай выбираться отсюда, что ли?
    Бейбарсов, предварительно воспользовавшись особым заклинанием, чтобы скрыть все следы их пребывания в лесу, открыл телепорт.
    И они, наконец, отбыли. Сначала к Глебу домой – подкрепиться, привести себя в порядок, восстановить силы. А потом Матвей уйдет к своей девушке, которую любит настолько, что готов вызывать древних демонов и доверять первым попавшимся некромагам, только чтобы исполнить одно её желание, даже если она пожелает расстаться с ним.
    Глеб подумал, что у них с Багровым много общего. Просто Матвей немного добрее, немного снисходительнее, немного терпеливее и мудрее. Улучшенная версия его самого. Возможно, если бы не тот случай с размыканием круга, они бы смогли общаться более тесно. Бейбарсов был человеком самодостаточным и в друзьях особо не нуждался, но вот с Матвеем, возможно, подружиться смог бы.
    А единственной девушкой,  которую он смог по-настоящему полюбить, была Таня. Глеб уносил с собой ощущение её теплых трепещущих губ на его губах, дрогнувших и со страстью ответивших на его поцелуй, вместе с надеждой на то, что когда-нибудь они будут вместе.

***
    Матвей шел по лесу, все ближе подбираясь к Приюту Валькирии, где обитала ненаглядная тринадцатая. Домик уже виднелся сквозь листву деревьев, когда  Багров увидел под ногами яркую и красивую бабочку, увы, безжизненную. Бережно подняв и положив её на ладонь, он едва заметно дунул на неё – и она, затрепетав крыльями, взлетела.
- Признайся, ты специально устроил этот спектакль? – неожиданно прозвучал знакомый голос из-за спины волхва.
- Спектакль? – Матвей обиженно нахмурился, поворачиваясь.
- Ты нарочно устроил свой некромагический фокус, чтобы произвести на меня впечатление, когда заметил, что я сижу здесь, - Ирка  внимательно смотрела на Багрова.
    Она сидела на траве, возле небольшого куста, скрывающего её, но не заметить её было трудно.
Багров сам удивился, как он так оплошал. Шел, бежал, летел к ней – и не заметил её появления.  Обидно! Но её беспочвенные обвинения еще обидней! Не такой встреча представлялась ему, а ведь он все время думал об Ирке и о том, как они встретятся после вынужденной разлуки.
- Некромагические фокусы?  - снова повторил Багров.
Да если бы он увидел её, ему было бы не до бабочек!
- Мне больше нравятся живые бабочки, Матвей, - тихо произнесла валькирия.
    Матвей поджал губы. Ну, за что ему такое наказание?
    Он повернулся и просто пошел обратно, той дорогой, которой шел туда. Это было первое, что пришло ему в голову – гордо уйти.
- Матвей, прости, я не хотела обидеть! Не уходи! – поспешно крикнула Ирка ему вслед.
    Багров, не останавливаясь, повернул обратно, и через полминуты был уже рядом с Иркой.
- Как ты могла подумать, что я ухожу? – хитро улыбнулся Багров. – Даже если я иду в другую сторону, я все равно, на самом деле, иду к тебе, только окружным путем. Другой дороги, кроме как к тебе, у меня нет.
    Валькирия робко улыбнулась в ответ, и они, шагнув навстречу друг другу, обнялись.
- Привет, солнышко!
- Привет!
    Вот такая встреча была куда более приятной, чем предыдущая. Багров не удержался и чмокнул Ирку в висок. Она сразу отстранилась.
- Нам нельзя, Матвей! Ты забыл?
- Да я только об этом и думаю все время! – вздохнул Багров. – Пойдем!
    Он потянул её за руку и повел на красивую цветущую полянку.
- У меня есть для тебя подарок! – несколько торжественно начал он.
- Что это? – Ирка с интересом рассматривала алый камень, который некромаг вложил в её ладонь.
- «Камень Желаний». Он исполнит одно любое твое желание, что бы ты ни захотела.
- Забери его обратно! – валькирия в панике кое-как всунула камень Багрову в руку.
- Чего ты так испугалась? – опешил Матвей, глядя на Ирку с недоумением.
- Я боюсь, что случайно пожелаю больше не быть валькирией, а это очень, очень плохо! Я не могу предать своих, просто так перехотев  исполнять свой долг на службе у Света! – Ирка чуть не плакала.
- Я не знал, что служение свету тебя так достало! -  растерялся Багров.
- Глупый!  Дело не в служении свету, а в том, что я должна выбирать между ним и тобой!
- Но ведь необязательно уходить из валькирий! – Матвей воспрянул духом, услышав такие приятные для себя слова. – Ты можешь пожелать  и остаться валькирией, и, одновременно, иметь право на любовь!
    Ирка задумалась. Идея была соблазнительной. Иметь право любить Матвея, не бояться случайного прикосновения и собственных чувств – и при этом оставаться на службе у света? Это то, о чем она давно мечтала! Но…
- Мне кажется, это несправедливо  по отношению к другим валькириям! – помолчав, сказала она.
- Пожелай получить право на любовь и для других валькирий, - предложил Багров.
- Тогда нас всех вышибут со службы! Свет не потерпит такого пренебрежения к своим правилам! – воскликнула Ирка.
- Ну, придумай что-нибудь, какой-то выход из тупика, где мы оказались! – в отчаянии крикнул Матвей.
    Они оба молчали несколько минут, глядя друг другу в глаза.
- А, может, не нужно никакого выхода? – робко спросила Ирка.
- Что? – Матвей подумал, что ослышался. – Ты действительно так считаешь? Тогда возьми Камень Желаний и загадай, чтобы я исчез из твоей жизни. В этом случае не нужны будут ни выходы, ни компромиссы! - Багров, закусив губу, протянул Ирке Камень.
    Сказал – и сам испугался. Потому что она приняла Камень из его рук. И, хотя внешне, его страх никак на лице не проявился,  эти несколько мгновений показались ему самыми ужасными в его жизни.
    Но Ирка не воспользовалась им – она бросила Камень в траву. Опустилась и села рядом, задумчиво трогая стебли полевых цветов. Матвей уселся около неё. Оперевшись на руки и откинув голову, валькирия зажмурилась, подставив лицо и шею яркому солнцу. Она была так соблазнительно-прекрасна, что Багрову нестерпимо  захотелось её поцеловать, вопреки всем запретам. Вырвать  из цепких лап судьбы хотя бы один поцелуй, а дальше – будь что будет! Какая невыносимая пытка находится рядом с любимой девушкой, которая отвечает тебе взаимностью, и не сметь думать даже о поцелуе! Сдержаться попросту невозможно, особенно, если сам влюблен в неё по уши!
    Багров наклонился к Ирке, чтобы поцеловать её, заслонив солнечный свет.
    Валькирия открыла глаза и поспешно поставила палец на губы Матвея, запрещая целовать.
- Один поцелуй! – взмолился он.
- Не могу! – отвернулась валькирия. – Я знаю – если поцелую тебя, в то же мгновение утрачу контроль над воплощениями… тебе интересно с лебедем целоваться?
- Если так случится, я верну тебе твой облик! У нас же есть Камень Желаний! – воскликнул Багров. - И больше, обещаю, никогда в жизни не попрошу об этом!
- Теперь уж точно не соглашусь! – рассмеялась Ирка.
    И как она могла сохранять чувство юмора в этой ситуации? Матвей  уже весь извелся от невеселых дум, но валькирия насмешила его самого. Какую глупость он сказал – больше никогда не пытаться поцеловать её! Соврал ведь. Чистой воды вранье – не смог бы он так!
    Багров рассмеялся, привлек к себе валькирию, нежно обняв.  Может, действительно, лучше повременить и не искать никакого выхода? Зато он будет рядом с ней, будет иметь возможность хотя бы смотреть на неё…
- Как ты скажешь, так все и будет, - сказал Матвей, целуя Ирку в висок. – Я всегда на твоей стороне, потому что, - он немного повременил, решаясь на это признание, - люблю тебя!
    До этого он никогда не делал подобных признаний, вслух, конечно. И так считалось ясным, что он влюблен в Ирку, любит и обожает её, но до сих пор прямого признания в любви вслух не звучало.
- Я люблю тебя, Иринка! – повторил он, крепче прижимая Ирку  к себе.
- Нет, - прозвучал её голос, будто отрицая этот факт. – Это я люблю тебя, Багров.
    Матвей, онемевший от счастья, потянулся к её губам, но она лишь уткнулась ему в плечо.
- Ир, послушай, не стоит бояться наших чувств! – прошептал Матвей и посмотрел на руну «доверие» на  своей ладони. – Верь мне. Свет не может наказать нас за нашу любовь, потому что, она и есть – свет! И, если ты поцелуешь меня, с тобой ничего не случится, обещаю!
- Но ведь в прошлый раз случилось! – чуть не плача, возразила Ирка.
- В прошлый раз это была случайность, влюбленность, а не любовь, а сейчас все по-другому. Мы любим друг друга. Настоящая любовь сильнее любого волшебства, поэтому никто и ничто не в силах помешать нам любить. Веришь?
- Тебе – верю! – призналась валькирия, нежно погладив некромага по щеке.
    В этот момент цветы и траву заколыхал прохладный ветерок,  небо над полянкой резко потемнело, и на влюбленных обрушился теплый летний дождь, один из тех, что неожиданно появляются и так же быстро проходят.
- Дождь! – подскочила валькирия, поняв, что она уже промокла до нитки.
    Но Багров удержал её за руку. Хорошо быть волшебником! Легкое движение руки – и над ними возник защитный купол, прозрачный и совершенно невидимый. Было странно наблюдать, как дождевые капли, наталкиваясь на невидимую преграду, разбиваются и скатываются вниз по покатой поверхности. Но никто не наблюдал за этим.
    Влюбленные целовались в своем маленьком уютном укрытии и ни в лебедя, ни в волчицу никто не превращался.  Лил дождь, но они даже не слышали этого шума.
    Камень Желаний валялся рядом, совершенно ненужный.
    Все, что хотели получить с его помощью, пришло само собой. Потому что настоящая любовь сильнее самых сильных артефактов на свете.
    А Камень, все же, Матвей припрятал в карман. Пригодится, чтобы как-нибудь, при случае, спасти мир. И бросить его к ногам своей любимой. Ведь мир был ценен тем, что в нем обитала она…

***
    Вот уже неделя прошла с того момента, как она позволила себя поцеловать. Не за что-то, не под угрозой или давлением, а просто так, потому что захотела сама.
    Глеб вспоминал этот поцелуй, и его настроение  менялось, как поломанный барометр. То взлетало до небес при воспоминании о мягких податливых губах Тани, ответивших  ему с  такой страстью, что у некромага начинала кружиться голова;  то падало просто-таки ниже всех известных уровней, типа плинтуса, при мысли о том, что она сейчас все равно с Валялкиным, целует  его и занимается с ним любовью. Думая об этом, Глеб в ярости  разбивал об стену все бьющиеся предметы руками, без магии, которые находились в зоне доступа, а потом, приходя в себя, восстанавливал всё, скрупулезно подбирая осколки друг к другу, чтобы снова отвлечься от мерзких и недостойных мыслей.
    Сейчас, вернув себе магию, он легко мог убить Валялкина, просто остановить ему сердце, даже на расстоянии. Но каждый раз, когда ненависть и ревность завладевали некромагом, он, хоть и с трудом, но вспоминал о доверии и Матвее. Глеб чувствовал, что у Багрова все хорошо, понимая, что не зря коллега учился доверять совей девушке.
    «Может, и Таня тоже думает обо мне, вспоминает, пытается поверить, - принимался убеждать себя Бейбарсов. – И будь я проклят, если снова все испорчу! Нет уж, хватит, я ждал столько лет, подожду еще, сколько надо, пусть  хоть  год, хоть сто!»
    Но приходила ночь, и Глеб снова не мог заснуть. Не мигая, смотрел он на звездное небо, а перед глазами стояло лицо Тани. Казалось, её образ въелся в мысли и душу некромага, не давая ни спать, ни думать о чем-то другом. Работа, тренировки – все проходило, как в тумане.
    И, хотя Бейбарсов снова был полноценным и сильным некромагом, но расставаться с лопухоидным образом жизни почему-то не хотелось. Глеб подспудно понимал, что такая обычная жизнь просто позволяет ему ощущать себя  не нахлебником, живущим за счет магии, а человеком, делающим что-то нужное и получающим за это маленькую, но зарплату, на которую он и жил, тратясь только на самое необходимое. А больше ему и не надо было.
    И приходили мысли, что, останься он без своей магии сейчас, он не стал бы впадать в депрессию, а спокойно продолжал жить дальше. Да и от магии он сейчас мог бы отказаться, если бы кто-то всемогущий предоставил ему выбор между магией и Таней.
    И Глеб продолжал ждать, каждую ночь бессильно бродя по квартире, пока к утру глаза не слипались сами и некромаг не засыпал, видя в беспокойный период сна свою любовь и проклятие с зелеными глазами.

***
- Вот так, Анька, все и было! – Таня, не отрываясь, смотрела на Гробыню, а в глазах стыли отчаяние и боль. – Он ушел, а я еще неделю была у  Ваньки, пока он был не в состоянии двигаться после нападения этого демона.
- Ну и?.. – Склепова сегодня была на редкость немногословна. – Что ты будешь делать дальше?
- Спроси что полегче, Склеп, - Танины глаза внезапно наполнились слезами. – Не знаю – и все тут.
- Так ты напряги то, что у всех нормальных людей мозгом называется, - Гробыня  язвительно фыркнула. – Даже у тебя хватит извилин на то, чтобы понять, что, если ты хочешь быть счастливой, у тебя вариантов не так уж много. Всего один.
- Нет, Анька, - Гроттер изо всех сил замотала головой, сразу поняв, что имеет в виду Гробыня. – Даже и не предлагай. Я его искать не буду и навязываться тоже.
- Ты головой перестань трясти, как Недолеченная Дама в припадке брачной лихорадки, -  издевательски пропела Гробыня, ничуть не сомневаясь в том, что все это говориться только из ложной гордости и Гроттеровского упрямства. -  Если это называется «навязываться», то я – Сарданапал без бороды! Твой Догонитушканчиков тебе не далее, как неделю назад твердил, что любит, целоваться полез (кстати, как тебе, понравилось?),  ради тебя Валялкина не тронул, хотя, если учесть, что он вернул магию, мог бы спокойно его грохнуть и не заморачиваться на порядочном поведении и прочих высоконравственных материях.  Я что-то не понимаю, Танька, ты глухая или, действительно с головой какие-то проблемы? Так ты, вроде, с контрабаса не падала, хотя…
- Склепова, утихни! –  разумно пропустив мимо ушей вопрос  о поцелуе, безнадежно вздохнула Таня, понимая, что хамство  подруги неистребимо и вечно. –  Пусть сам меня ищет. Я к нему не поеду. Тем более, я понятия не имею, где он живет, -  на тон тише проговорила она.
- А ты, Гроттерша, в пустыне  находишься, что ли? – ехидство Гробыни по поводу такой нелепой отмазки не знало границ. –  Танька, ты,  точно, плохо соображать стала.
- Это еще почему? – подозрительно спросила  Таня.
- Ох, все тебе объяснять надо! Ты что, забыла, где тебя застал Крошибулочкин?  У Ваньки, так? Учитывая то, как мне рассказывали, что  Аббатикова и Свеколт с некромагом сейчас не общаются, сделай вывод, наивная ты наша, что Ловикомариков до сих пор думает, что ты, как тогда ему сказала, так и сделала, - Гробыня замолчала, наслаждаясь непонимающим взглядом Тани.
- То есть? – спросила Гроттер, с надеждой глядя на подругу.
- То есть, улетела в тайгу с Валялкиным и живешь там, во грехе, с нашим светлым ветеринаром, - с удовольствием просветила её телеведущая. - И вот – подтверждение. Гоняясь за своим демоном, некромаги попадают именно туда, где наши Танька и Ванька  вместе, а то, что Танька оказалась там пять минут назад – мало кому известно. И, уж конечно, не твоему некромагу, которому ты, в свое время все уши прожужжала, что ты остаешься с Валялкиным, а он – в полном и безнадежном пролете. Что, скажешь, не так?
    Таня безмолвствовала, понимая правоту Гробыни.
- Поэтому, Танька, искать он тебя не будет, просто потому, что, с его точки зрения, это бесполезно, противно и навязчиво. Он сказал, что любит тебя, поцеловал, дал понять, что примет любое твое решение. Тебе что, сиротка, мало? – голос  Гробыни был полон негодования по поводу Таниной непонятливости.
- Да все я знаю, Анька! – не сдержалась Таня, практически, закричав. – Но… ну вот, скажи, как я могу поехать к нему? Что я ему скажу? «Здравствуй, Бейбарсов, я твоя, делай со мной, что хочешь»? Как ты себе это представляешь?
    И Таня, не выдержав, расплакалась. Растерянная Гробыня молча смотрела на плачущую взахлеб драконболистку и  бессменную соседку по комнате. За все годы, проведенные в одном помещении, Склепова не видела, чтобы Гроттер так явно пала духом. Да, порой, когда Таньке было особенно тяжело, Гробыня по ночам слышала глухие всхлипывания в подушку, но то, что происходило с Гроттер сейчас, не поддавалось объяснениям. А вернее, если подумать, очень даже хорошо поддавалось.
- Так, Танька, прекрати из себя изображать водопроводный кран, - грозно произнесла Гробыня, думая, как успокоить Гроттер. – В конце концов, рядом с тобой есть мудрая я, которая всегда поможет. Если ты её, конечно, хорошо попросишь!
    Таня продолжала плакать. Гробыня сочувственно молчала, понимая, что Гроттер нужно выплакаться, просто потому, чтобы потом, взяв себя в руки, принять, наконец-то, решение, которое и было единственным выходом в этой тяжелой для Тани ситуации.
    Внезапно, всхлипывания прекратились, и Таня решительно подняла голову со скрещенных на столешнице рук.
- Значит, Анька, ты считаешь?.. – она не договорила, с надеждой глядя на Гробыню.
- Да, - спокойный и немногословный ответ от обычно болтливой Склеповой поразил Таню больше, чем все предыдущие уговоры и успокаивания. – Поезжай к нему, Тань. Иначе ты так всю жизнь и просидишь одна, мучаясь от того, что могло бы быть, но не случилось из-за твоей нерешительности  и проклиная себя за недостаток доверия.
- Доверия… - прошептала Таня, вспомнив, как Глеб просил доверять ему. – Но, что если…
- А если ты почувствуешь, что не нужна ему, - спокойно перебила её Склепова, -  вот тогда и будешь рыдать и предаваться сожалениям. Никогда нельзя заранее ничего говорить, пока не попробуешь. Дай  ему еще один шанс. Такие люди, как твой Бейбарсов очень неохотно впускают кого-то в душу, а их кажущаяся черствость – всего лишь защита от окружающих.
- Анька, но почему ты раньше мне этого не говорила? – оторопевшим голосом произнесла Таня.
- А потому, что умнее тебя считала, - огрызнулась Гробыня, возвращаясь к своему нормальному состоянию хамоватой и язвительной  телеведущей. – Все думала, когда ты сама решишь! Но, судя по всему, тебя надо хорошенько встряхнуть, иначе ты так и останешься старой, неуверенной в себе девой. И, Танька, поверь, тебе надо к нему съездить, просто, чтобы все узнать из первых рук.
- Хорошо, - решилась Таня, которой, впрочем, и самой ужасно хотелось увидеть Глеба. – Я поговорю с ним. Только вот… я не знаю, где он живет…
- Ну, Танька, что бы ты без меня делала, бестолочь нецивилизованная, - захихикала Гробыня.
- Это почему еще? – угрожающе насупилась Гроттер, шмыгая носом.
- А потому, что любой адрес  любого мага можно узнать в магическом адресном бюро! – и Гробыня жестом фокусника извлекла из кармана  мобильный зудильник последней модели.

***
    Тот день  не предвещал никаких перемен. Так же низко пролетали серые облака, так же, как и в последние несколько дней,  моросил мелкий осенний дождь, так же пусто и угрюмо было на душе у некромага.
    Глеб закончил работу на оружейном складе, затем, перекусив в ближайшей кафешке, отправился на тренировку.
    Некромаг чувствовал себя отвратительно: мало того, что его жизнь бессмысленна и никому не нужна, даже ему самому, но, к тому же, он совершенно  не представляет, что  будет делать дальше.
    Уже понятно, что Таня с ним не будет, в противном случае,   дала бы о себе знать, так или иначе. Порой, Глебу хотелось бросить все и уехать на Алтай, в старую старухину землянку, и жить там до самой смерти. Лишь бы никого не было рядом. Люди, с их мелкими заботами и копеечными проблемами были противны Бейбарсову. К тому же, суета вокруг раздражала, отвлекая от мыслей о Тане. Хотя он изо всех сил пытался её забыть, но, предложи ему кто стереть  память о его любви, некромаг бы подверг предложившего самым ужасным пыткам. Или просто развеял бы прахом.
    Глеб быстро шагал  по осеннему городу, пытаясь  не обращать  внимания на лужи, дождь и отвратительное настроение.
    Опять сейчас он войдет в пустую и холодную квартиру, где форточка никогда не закрывается и сквозняки гуляют от стены к стене. Снова сядет на  кухне и будет пить кофе одну чашку за другой,  потому что есть не хочется уже который день. И так  он и будет сидеть, слепо глядя в  оконное стекло, пока в  доме напротив не зажгутся огни электрических ламп, а небо не станет из сумеречного вечернего черным ночным. А потом с неохотой потащится в спальню, зная, что до утра не заснет, думая о той, что стала его наваждением и счастьем. И,  если судьба будет к нему милосердной, он забудется в коротком сне, в котором снова будет поцелуй и её прекрасные глаза, глядящие на него с робкой нежностью и любовью.
    Все это ему предстоит сегодня, как обычно, в течение последних недель.
    Глеб до такой степени был поглощен своими  мрачными мыслями, что, зайдя во двор своего дома, не обратил никакого внимания на сгорбленную фигурку, сидящую на скамейке около его подъезда прямо под дождем…

***
    Таня прибыла в Нижний телепортом, чему уже не раз успела порадоваться.  Летать на контрабасе, даже под заклинанием невидимости под проливным дождем и разыскивать нужный дом в незнакомом городе – удовольствие то еще.
    На седьмой этаж Таня поднималась пешком, чтобы отдалить момент встречи с некромагом. И, в то же время, почти бежала по ступенькам, чтобы скорее увидеть его. С замирающим сердцем,    Таня нажала кнопку звонка. И долго прислушивалась к тишине за дверью, уже поняв, что некромага нет дома.
    Испытывая странную смесь беспокойства, облегчения и тревоги, Таня спустилась во двор.
   «Подожду немного, зря приехала, что ли!  - подумала Таня, испытывая неловкость от того, что она сидит у подъезда Бейбарсова, как собачка, поджидая хозяина. – Жду еще пятнадцать минут – и ухожу, пусть Бейбарсов не думает, что я тут сутками его ждать буду!»
    Таня уставилась взглядом в асфальт, думая, что же она скажет Глебу и как, вообще, её встретит человек, которого она так долго отвергала и гнала от себя. А про Ваньку как ему сказать? И вообще, что у неё с Валялкиным отношения просто дружеские, ничего такого… Черт, противно-то как! Если Бейбарсов её любит – он поймет и не станет унижать её такими разговорами!
    За всеми этими тяжелыми мыслями, девушка не заметила, как  из моросящего, мелкого,  дождь превратился в довольно сильный ливень, промочивший её насквозь. Но Таня, погрузившись в свои невеселые думы, совершенно не чувствовала, как дождь стекает по её волосам потоками, а в кроссовки натекло  воды чуть ли не  по щиколотку.
    «Надо идти, хватит здесь торчать!» - вяло подумала Таня, вдруг внезапно ощущая, что она страшно замерзла и, вообще, на ней сухой нитки нет.
    И в этот момент Таня краем глаза увидела, как проходящий мимо черноволосый  парень внезапно остановился, как вкопанный, а затем бросился к ней…